Слуга злодея - [43]
Сидор Алексеев только махнул рукой.
— Разве об этом речь? Я вить борова для тебя берег. Тебе хотел нынче утром отдать. Ан не дождался тебя боров.
Он умолчал, что живых своих свиней ночью увез к шурину в деревню Некрасову, а Белобородову заготовил двух куриц, падших от болезни. Мороженого же борова подвесил у заброшенной конюшни, коя уже давно стояла никем не призреваемая, следственно, и боров был как бы ничей.
— Там ножки еще остались, — озаботился Вертухин, поглядывая в сторону кухни. — Да картошка в сале.
Он откинул одеяло и сел на кровати в исподнем, белый и виноватый, яко падший ангел.
— Трескай сам свою картошку, — сказал Рафаил. — Небось лопнешь.
— За свинью ты должен дать Сидору Алексееву сто рублей, — распорядился Белобородов. — Да мне сто, поелику я хотел произвести тебя в сотники, а ныне опять без сотника остался. Следственно, означаю тебе цену за твои воровские дела двести рублей. Не то прикажу запороть на конюшне!
Последнее уверение послужило к убеждению Вертухина столь крепко, что он задумался. Денег у него не было вовсе, поелику все его содержание в Билимбае осталось.
— Ваше высокоблагородие, — сказал он наконец. — Дозвольте сходить просраться. А то в голове добрых мыслей мало.
— Иди, — разрешил полковник. — Но прежде распорядись подать картошки с салом.
Когда Вертухин вышел наружу, заря сверкала в северо-восточной части неба, как перед концом света. В ее безумных переливах и переходах от огненного свечения к изумрудно-палевому сиянию виделось что-то грозное и предупреждающее. Душа Вертухина разрывалась от этого горения, да и задницу морозом поджаривало. Посему Вертухин в нужнике не засиделся. Но подтягивая штаны, он ощутил в голове молнию и мигом позднее уже знал решение. Такова была сила тихого морозного утра и сверкания русских снегов.
Искристые розовые покрывала наброшены были на Гробовскую крепость. Лишь редкие тропинки от избы к избе темнели глубокими синими следами. Собака, переваливаясь из следа в след, тащила в зубах свиное копыто. Ее морда была похожа на пятак, и кот безбоязненно шел ей навстречу занять пост у мышиного хода в конюшню. Мещанка Раздергаева за отсутствием мужа, ушедшего на охоту, бранилась с вороной, коя залетела в крытый двор и не могла оттуда выбраться. Ворона в отличие от мужа Раздергаевой не отмалчивалась на ругань и каркала грубо, как пьяная. Раздергаева выходила из себя, не в силах оставить за собой последнее слово. Скорняк Лопатин, опираясь на толстую желтую струю, стоял в огороде, очарованный красотою рассветного часа. Бабушки вереницей тянулись в церковь, скорбно, как на поминки.
Меж избами и небом висели толстые веревки дымов, будто канаты к кладбищу погибших кораблей.
В избу Вертухин вернулся с подробным и убедительным планом. В нужнике ему открылась великая возможность не только достать денег, но и способствовать делу, с коим он был послан на Урал.
— Соблаговолите выслушать, ваше высокоблагородие, — обратился он к полковнику, сей момент как раз погрузившему пальцы в горшок с картошкой.
Белобородов кивнул, свободной рукой выдавливая сопли на пол.
— Михельсон разбит наголову, — сказал Вертухин, — и месяц будет собирать новую команду…
Белобородов, уже набивший рот картошкой, усмехнулся одними пальцами, повертев ими перед губами.
— Той порою, ваша честь, — продолжал Вертухин, — вы отходите на отдых в деревню Некрасову…
— Деревня Некрасова негодна для постоя! — взволнованно сказал Сидор Алексеев. — Там творятся бездельства и грабежи. То рощу у нас порубят, то свиней украдут…
— Следственно, люди там живут благодатно и в достатке и не едят павших кур, — возразил Вертухин.
— Чего ты хочешь? — спросил его Белобородов. — Ты зело умен и ловок. И все время выскальзываешь у меня из рук. По мне так лучше выпороть тебя на конюшне.
— Ваше высокоблагородие! — вскричал Вертухин, коего никогда по-настоящему не пороли, но теоретически он находил сии экзерциции малополезными для себя. — Я в две недели достану для вас десять тысяч рублей, и вы будете ездить не верхом, а в карете цугом.
— Да на что мне ездить цугом?! Цугом можно разворачиваться только на льду Шайтанского пруда. А это пятьдесят верст отселева.
— Тогда двадцать аглицких пушек да пятьдесят пар красных рукавиц с узорами.
— Это дело! И чтоб одна тысяча из десяти была екатеринбургскими рублями.
— С радостию и великим удовольствием!
— Тогда говори, чего придумал.
— В городе Нижнем Тагиле живут братья Черепановы. Отец и сын. Страсть как охота увидеть самоходный дилижанец, ими изобретенный и на деньги господина Лазаревича построенный…
Лазаревич, стоя в углу избы с тулупом в руках, поклонился.
— Поелику дилижанец ходит, — продолжал Вертухин, — и руду возит, и следственно, прибыль приносит, потолику деньги…
— Да как их отнять! — перебил Белобородов, капая с картошки на штаны. — Вить они людишки Демидова, а Демидов зело силен…
— А мы сии деньги выкупим, — сказал Вертухин и поманил Белобородова пальцем на кухню.
Белобородов, очарованный силою десяти тысяч рублей, потерял над Вертухиным всякую власть и на кухню за ним пошел, яко овца.
О чем вполовину голоса говорили Вертухин и Белобородов на кухне, они никому не сказали, но часом позднее Вертухину уже запрягали в сани двух добрых лошадей. Вертухин спешил — промедление было для его дела губительно.
Действие повести А. Крашенинникова «Обряд» развертывается по сути в наши дни, а точнее — в самом недалеком завтра. И, как говорится, дай Бог, чтобы рисуемые писателем картины одичания и зловещего беспредела (по жанру «Обряд» — и детектив, и повесть-предупреждение) не стали реальностью. Ведь многие тревожные симптомы видны уже сегодня…
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.