Случайные имена - [53]

8

Только не надо считать, что внезапное явление Вивиан — чей–то запланированный произвол, давно ожидаемая ухмылка судьбы, попытка вновь подчинить роман авторской воле, для чего и стягиваются воедино тонюсенькие ниточки самых разнообразных цветов, от сиреневого (модного в прошлом сезоне) до цвета морской волны (читайте журналы этого года, в них все разъяснено подробнейшим образом, особенно рекомендую вам прелюбопытнейшее чтиво, именуемое «Дзаросские леди», кстати, последний номер весь посвящен принцессе — повысим ее в звании, да и звучит «принцесса Вивиан» так же смачно, как «герцогиня Стефания», но чтобы и в дальнейшем не плутать в лабиринте скобочных уточнений, вернемся немного назад, к цвету морской волны, к журналу «Дзаросские леди», восьмой, то есть августовский, номер за этот год, берем глянцевую отраву в руку и открываем на первой же странице, из которой узнаем, что…)

Да, из которой узнаем, что стиль нынешнего сезона элджернонские модельеры назвали стилем Вивиан, ибо прелестная принцесса по собственному разумению ввела в обиход такие детали дамского туалета, как коротенькая плиссированная юбочка (желательно черного цвета), длинные, эластичные, блестящие штанишки (тоже желательно черного цвета), легкие, объемные, кружевные блузки, что же касается уже упомянутой морской волны, то она присутствует как в косметике, так и в самых разнообразных отклонениях от плиссированно–блестяще–кружевных причиндалов, но сколько можно задерживать внимание на первой странице, давно пора перейти ко второй, точнее же говоря, ко второй тире третьей, ибо тут напечатаны целых шесть фотографий милейшей особы из правящей династии, с четвертой же страницы журнала начинается рассказ о ней, впрочем, тоже перемежаемый иллюстрациями, так что пойдем по порядку, с первого снимка и до последней точки, ведь надо воочию представить себе, в какую историю может попасть Александр Сергеевич Лепских, молча сидящий на заднем сиденье попавшего в аварию кабриолета и с тоской поглядывающий в открытое окно, за которым Фарт что–то тихо втолковывает разъяренной принцессе, не узнать которую он просто не мог — ведь фотографии Вивиан можно увидеть не только в августовском номере «Дзаросских леди», который мы держим сейчас в руках и открываем на второй странице.

Фотография первая. Вивиан в вечернем платье цвета морской волны. Лицо повернуто в профиль, так что ее небольшой, с небольшой же горбинкой носик торжествует над всем остальным пространством кадра, можно, конечно, что–нибудь добавить про хищный абрис, томную припухлость ярко накрашенного рта, но это не входит в наши интересы, так что переходим к фотографии номер два.

Вивиан на теннисном корте, на ней коротенькая белая юбочка и такая же белая маечка, под которой угадываются плотные мячики (не скажешь ведь — арбузы или кролики) грудей, волосы перехвачены лентой (естественно, что цвета морской волны), фотограф запечатлел молодую (возраста ее пока мы не знаем, надо потерпеть до стр.4) особу в момент подачи, правая рука резко взметнулась вверх, мяч уже отскочил от ракетки и летит туда, где невидимая сетка и еще более невидимый партнер (партнерша), ожидающий (ожидающая) подачи. Фото три. Вивиан на яхте, в сплошном купальнике цвета морской (вычеркнем слово «естественно») волны, яхта покачивается на волнах, Вивиан сидит в шезлонге, вытянув прямо в объектив свои красивые, загорелые (так и тянет добавить: «божественные») ноги, богатые не похожи на нас с вами, мысль старая, но не стареющая.

Фото четыре. Вивиан с дочерью (вот это открытие!). Чудесная девочка лет шести, очень похожая на мать. Маленькая Вивиан. Вивиан‑2. Как зовут малышку? Лучше подобрать какое–нибудь имя на «а», ариведерчи, говорит маленькая Анжелика (Алиса), крепко сжимая материнскую ладонь своей маленькой ладошкой, и отправляет нас к фотографии номер пять, где Вивиан снята на улице Элджернона, в том самом месте, где переулок Вогезов плавно переходит в бульвар Синдереллы, то есть как раз в том самом месте, где расположен большой бронзовый фонтан — чудный голенький мальчик, покрытый малахитовой патиной, держит в руках красиво–чешуйчатую туну, из открытого рта которой и бьет струйка воды, стекая по рукам мальчика на живот, пробираясь сквозь бронзовые завитки волос на лобке, орошая крепкие, стройные, подростково–точеные ноги и — соответственно — соединяясь затем с зеркальной гладью воды, застывшей в округлой мраморной чаше, на парапете которой фотограф и заснял Вивиан: она в шортах (за окном кабриолета все еще моросит мелкий дождь и Александр Сергеевич ежится: сыро, мерзко, промозгло) и в свободной рубашке с коротеньким рукавом, цвет описывать не будем, это тот самый, что моден в нынешнем сезоне, отметим лишь аккуратненькую сумочку крокодиловой кожи, которую Вивиан сжимает под мышкой левой руки, правая же поправляет волосы на лбу, снимок сделан почти на закате, и красное солнце, падая за фонтан, дарит прекрасной Альворадо небывалую по красоте корону, изготовленную самым умелым и изысканным мастером на свете — прихотливой фантазией художника, но мы уже переводим взгляд на фото номер шесть: портрет Вивиан крупным планом, анфас, что же, попробуем возродить к жизни это лицо, для чего надо бы найти разницу между определениями «красивое» и «прелестное», но мы поставим вместо «и» запятую, и получится следующее — со снимка смотрит красивое, восхитительно–прелестное лицо молодой женщины, отчего–то лишенное тех неправильностей, что придают столь многим женщинам шарм, и единственное, что внезапно задерживает взгляд, так это — да, вы абсолютно правы, это глаза Вивиан, карие глаза с большими пушистыми ресницами, со странно мерцающим кружочком райка, придающим этим бестрепетно–прекрасным глазам счастливой и ухоженной женщины что–то… Но тут мы сделаем пропуск, ибо домыслить можно все, что угодно, но фотография — всего лишь фотография, пусть даже с нее смотрит прекрасная и — добавим эпитет «нездешняя» — принцесса Вивиан.