Случайная война: Вторая мировая - [130]

— Нет, Мюллер, вы ошибаетесь. Его армейский судья как раз сидит передо мной с делом Трескова.

Генерал Райнике послал судью в штаб-квартиру гестапо на Принц-Альбрехтштрассе. Группенфюрер СС Мюллер перелистал дело и оставил его у себя. И снова судье пришлось доказывать невиновность генерала Вайса. Мюллера он не убедил.

— Ну, посмотрим, — неопределенно сказал начальник гестапо.

Судью отпустили, снабдив бензином, чтобы он мог вернуться во 2-ю армию.

В начале августа на допросах арестованного генерала Фельгибеля прозвучало имя Трескова. 4 августа "суд чести" вычеркнул имя генерала Трескова из рядов вермахта. Командующий группой армий "Центр" генерал-фельдмаршал Вальтер Модель приказал полковнику Берндту фон Кляйсту составить список всех офицеров, причастных к заговору, — иначе говоря, написать донос.

В штабе 2-й армии атмосфера изменилась. Прислали нового начальника штаба с приказом обеспечить верность партийной линии. Генерал-полковник Вайс отменил свой приказ, изданный после смерти Трескова. Теперь он заклеймил "позорные действия предателя". Но на тех, кто знал генерала, эти обвинения не произвели впечатления. Для них дело, в котором участвовал Тресков, не могло быть преступным.

18 августа гестапо арестовало Эрику фон Тресков. Ее девочек — одной было пять, другой тринадцать лет — гестапо отправило в приют. Допросы в главном управлении имперской безопасности продолжались многие часы — в надежде, что ее сопротивление ослабнет и она признается. Но Тресков уничтожил все, что могло представить интерес для гестапо, и следователю было с Эрикой труднее, чем с кем-либо другим. Несмотря на все ухищрения следователя, она не попадалась в ловушки. Даже найденная в квартире в Потсдаме телефонная книжка ее не подвела. Напрасно следователь кричал, что Тресков был духовным отцом заговора против фюрера и что за маской добропорядочного отца семейства скрывался отъявленный негодяй…

Ничего не удалось выжать и из других допрашиваемых. Следователь решил, что Тресков просто ни во что не посвящал жену. 2 октября он выпустил Эрику фон Тресков на свободу. Она провела в гестапо семь недель. Через четыре дня вернулись из приюта ее дочери.

Шлабрендорфа вызвал командующий армией и потребовал объяснений. Шлабрендорф доказывал, что ничего не знал. Он дал Вайсу честное слово. Две недели его не трогали. Потом арестовали. В первую секунду он хотел застрелиться — пока у него не отобрали оружие. Но некое внутреннее чувство подсказывало ему, что он останется жив… Пока его везли в Берлин, он тоже не воспользовался возможностью сбежать.

Вечером 18 августа 1944 года за ним закрылась дверь одиночной камеры внутренней тюрьмы на Принц-Альбрехтштрассе. Его заковали в наручники.

Арестованные заговорщики уже дали показания. Гестапо знало, что Тресков был главным закоперщиком и в будущем правительстве ему отводилась роль начальника полиции. Гестаповские следователи исходили из того, что именно генерал Тресков организовал заговор, разработал план государственного переворота и настаивал на том, что Гитлер должен быть убит. Шлабрендорф не признавался, что знал о противозаконной деятельности своего командира. Несмотря на уловки гестапо, он видел, что у следователей ничего нет против него.

Он упорствовал, и его стали пытать. Это был средневековый механизм. Его руки вставляли в тиски и медленно сжимали. Острое железо впивалось в плоть. Когда эти пытки не возымели действия, так же посту пили с его ногами… Его избивали плетками и палками. Били по голове. От каждого удара он валился на пол и терял сознание.

Истязания заставили его дать показания. Он рассказал, что Тресков, который был прежде стопроцентным нацистом, считал войну против Советского Союза проигранной и проникся пессимизмом. После Сталинграда ему стало совершенно ясно, что роковая развязка неизбежна, "если фюрер не отойдет от командования войсками и не сосредоточится исключительно на политических вопросах".

— Стремился ли Тресков к такой должности, — сказал Шлабрендорф на допросе, — которая позволила бы ему попадать в ставку фюрера, чтобы готовить покушение на него или самому его совершить, мне неизвестно. Но он действительно считал, что фюрера надо принудить к отставке с поста Верховного главнокомандующего.

Хотя Шлабрендорф не назвал никаких имен, в гестапо были удовлетворены. Его отправили в концлагерь Заксенхаузен. Подвели к стенке, где приводились в исполнение смертные приговоры. Сопровождающий сказал с издевкой:

— Вот теперь будете знать, что вас ждет. Но пока у нас в отношении вас другие планы.

Его повели в крематорий. Там стоял выкопанный из вартенбергской могилы гроб Трескова. Потрясенный Шлабрендорф должен был наблюдать за тем, как открывают гроб. Ему сказали, что он может улучшить свое положение, если признается, что это он убил этого русского и выдал его труп за тело генерала Трескова. В гестапо полагали, что Тресков, как и Кун, перебежал через линию фронта.

Шлабрендорф ответил, что в гробу лежит генерал-майор Хенниг фон Тресков. Он, конечно же, узнает своего начальника по тонким кистям рук. После этого гроб с телом сожгли. Шлабрендорф вновь простился с Тресковом.