Случай в Сокольниках - [15]

Человек стал искать по избе теплое одеяло, не нашел, решил постелить свою теплую куртку, снял с себя свитер, чтобы укрыть дитя. Но тут он посмотрел на сундук. Вдруг там что-то есть, какое-нибудь тряпье?

Человек раскрыл сундук, вытащил оттуда голубое шелковое стеганое одеяльце, подушку с кружевами, матрасик и стопку маленьких простынок. Под ними оказалась связка тонких рубашечек, тоже с кружевами, затем теплые байковые рубашечки и комок вязаных штанишек, перетянутый голубой лентой.

— Ого, да тут целое приданое! — воскликнул человек. — Это, правда, принадлежит какому-то другому ребенку… Но все дети ведь одинаково мерзнут и одинаково хотят есть… Надо друг с другом делиться! — громко сказал будущий отец. — Нельзя допускать, чтобы у одного ребенка не было ничего, он бы ходил в тряпках, а у другого ребенка было бы слишком много. Верно? — спросил он.

Но ребенок уже заснул на лавочке.

Тогда человек неловкими руками приготовил роскошную постельку, очень осторожно переодел ребенка во все чистое и уложил его. Сам же бросил куртку на пол возле сундука, заставленного стульями, и лег, укрывшись свитером. При этом будущий отец так утомился, что уснул сразу же, как никогда в жизни не засыпал.

Проснулся он от стука в дверь.

В помещение входила какая-то женщина, вся занесенная снегом, но босая. Вскочив спросонок, человек загородил собой сундучок и сказал:

— Извините, мы тут у вас немного похозяйничали. Но я заплачу вам.

— Извините, я заблудилась в этом лесу, — не слушая, сказала женщина, — и решила зайти к вам погреться. Я боялась, что замерзну, там настоящая метель. Можно?

Человек понял, что эта женщина вовсе не хозяйка дома.

— Сейчас я вам согрею чайник, — сказал он. — Садитесь.

Пришлось топить печь дровами, пришлось искать в сенях бочку с водой. Попутно нашелся чугунок с еще теплой картошкой и другой чугунок с пшенной кашей на молоке.

— Ладно, это мы съедим, а кашу оставить придется ребенку, — сказал человек.

— Какому ребенку? — спросила женщина.

— Да вот, — и человек показал на сундучок, где сладко спал маленький ребенок, закинув ручки за голову.

Женщина опустилась перед сундучком на колени и вдруг заплакала.

— Господи, вот он, мой ребеночек, — сказала она — Неужели это он?

И она поцеловала край голубого одеяльца.

— Ваш? — удивился человек. — А как его зовут?

— Не знаю, я еще не назвала его. Я так устала за эту ночь, целая ночь страданий. Мне никто не мог помочь. Ни один человек на свете.

— А кто это, мальчик или девочка? — недоверчиво спросил человек.

— Это все равно: кто есть, того мы и любим.

И она снова поцеловала край одеяла.

Человек внимательно посмотрел на женщину и увидел, что у нее на лице действительно следы страданий, рот запекся, глаза ввалились, волосы висят. Ноги у нее оказались очень худые. Но прошло некоторое время, и женщина как будто согрелась и странно похорошела. Глаза у нее засияли, впалые щеки разрумянились. Она задумчиво смотрела на некрасивого, лысенького мальчика, спавшего на сундуке. Руки ее, крепко держащие края сундука, дрожали.

Изменился и ребенок. Он уменьшился и теперь был похож на старичка с одутловатым носом и с глазками, как щелочки.

Все это показалось человеку странным — то, как изменились на его глазах женщина и ребенок, буквально за одно мгновение. Человек даже испугался.

— Ну, если это ваш, я не буду вам мешать, — отвернувшись, сказал несостоявшийся отец. — Я пойду, скоро моя электричка.

Он торопливо оделся и вышел вон.

Уже светало, тропинка была, как ни странно, чистая и хорошо утоптанная, как будто не было ночной метели. Наш путешественник быстро пошел прочь от домика, и через несколько часов пути он вышел точно к такому же домику, как и предыдущий, и, уже не удивляясь, без всякого стука вошел в дом.

Сени были такие же, комната точно такая, и так же стоял на столе горячий чайник и лежал хлеб. Путник устал и замерз, поэтому он быстро, не задерживаясь, выпил чаю, съел кусок хлеба и прилег на лавочку в ожидании. Но никто не пришел. Тогда человек вскочил и бросился к сундуку. В сундуке лежали опять детские вещи, но теперь это уже были теплые вещички — курточка, шапочка, очень маленькие валенки, теплые стеганые штанишки, даже какой-то роскошный комбинезон и на дне меховой мешок с капюшоном.

Этот человек сразу подумал, что маленькому мальчику совсем нечего надеть на улицу, у него есть рубашечки и всякая дребедень, но больше ничего! Вслух извинившись, он отобрал самое нужное — меховой мешок, комбинезон, валенки и шапочку. Затем он прихватил еще и санки, стоящие в углу, потому что в другом углу он увидел еще одни. Еще раз попросив прощения, он взял из груды валенок за сундуком одни взрослые валенки, по виду как будто подходящие для женщины — она же была босая! С этим грузом он помчался как можно быстрее по морозу назад, к первой избушке.

В ней уже никого не было. Стоял горячий чайник, лежал хлеб. Сундучок был пуст.

«Видимо, она надела на мальчишку все эти тряпки, — подумал несостоявшийся отец. — Какие глупости, ведь у меня есть все необходимое!»

Он тут же кинулся бежать по тропинке дальше, волоча за собой санки, и очень быстро догнал женщину, потому что она еле шла. Ее даже покачивало. Босые ноги были красными от снега. Она несла на руках закутанного в тряпье ребенка.