Слово рыцаря тьмы - [13]

Далёкий от моды и стандартов прикид, который ему полагается теперь носить, чтобы не оказаться голым там, куда его выдернут призывом.

— Уже? — Только и спросил Димка. Надо отдать должное, он устал бояться, устал ждать, просто устал от всего этого напряга. А первым чувством было облегчение. Наконец издевательства прекратятся. Не будет выматывающих тренировок, обучения, привычного страха в голосах родителей и тоскливого смирения в глазах Катьки. В доме приговорённого не говорят о верёвке. Но это не значит, что жертве и родным удастся забыть о грядущей казни.

Настроение Димки "дяде" не понравилось. Родич в очередной раз прошёлся по моральным, телесным и душевным качествам ученика, но привычной реакции не дождался. Плюнул, и заговорил всерьёз, как со взрослым и с будущим союзником.

Путешествие в другой мир — ещё не конец света. Это может быть неприятно, даже больно, но проклятье, некогда наложенное демоном, имеет и приятные стороны. Основное — это ключ к тёмным путям. Там, где кончается свет, где в забвении тонут миры и существа, проклятые чувствуют себя вполне сносно, способны даже сами, по своей воле покидать грани мира и перемещаться, если есть ориентиры.

Ты изменяешься, чтобы соответствовать каждому новому миру — но это изменение дарует новые силы, даёт новые знания и возможности. Выполняешь задания самых разнообразных существ — и, зачастую, получаешь довольно необычную оплату. Далеко не каждый призыватель враждебно относится к призванному. Бывают обычные деловые отношения, благодарность, даже искренняя дружба. И если ты не в силах отыскать родной мир в бездне тёмных путей, есть шанс найти место, которое станет для тебя даже роднее и ближе, чем мир изначальный.

"Дядя" вспоминал, мечтательно посмеиваясь, о красотах мест, в которых ему довелось побывать, о чудных заказчиках и об их ещё более причудливых желаниях. И почти собрался рассказать о своей иномирной семье, когда их покой потревожили.

Чаще всего тренировки проходили в старом карьере за городом, где редко кто появлялся. Родич добавил простейшее заклинание "тропы лешего", сбивающее ориентацию у обычных людей, и заставляющее путников обходить заклятое место десятой дорогой. Ничем не могли помочь ни компас, ни даже компьютерная навигационная система. Тем удивительнее было слышать треск кустов и сухой травы, сопровождающие тяжёлый шаг городского человека.

— Что за чёрт? — Удивлённо приподнялся "дядя", тоже услышавший незваного гостя.

Тут и появился аскетичного вида мужчина, с решительно выдвинутой нижней челюстью и солидных размеров крестом в левой руке. Одежда гостя была выдержана в тёмных тонах, а губы заранее поджаты в суровом неодобрении. Должно быть, потому, что добиться одобрения от подобных людей практически невозможно. Такие и ангела найдут в чём осудить, а уж тех, кому с нимбом не посчастливилось…

— Выследил, зараза! — Выдохнул Димка, с первого взгляда узнавший фанатичного экстрасенса. И как он мог подумать, что этот маньяк забудет о "печати Сатаны", и всяких там экзорсизмах и прочих радостях жизни.

Теперь оставалось только решить вопрос, что делать со святошей. Точнее, как реагировать на его появление. Сматываться или сражаться, слова в данном случае бессильны.

Экзорсист-любитель и сам уже увидел Димку, и двинулся к нему с решимостью экскаватора. Крест взметнулся подобием разящего меча, во второй руке объявилась потрёпанная, но на редкость массивная библия. Выражение лица борца со злом легко напугало бы и антихриста среднего калибра, и струхнувший парень уже приготовился к увлекательному бегу с препятствиями. А то и до беды недалеко.

Но тут на ноги поднялся "дядя", о котором Димка и думать забыл. Незваный гость нетерпеливо попытался отодвинуть несущественную помеху с пути, но лишь прикоснувшись к обычному на вид коренастому мужичку, застыл на месте, как примороженный. Аура родича, до поры до времени уплотнённая до полной невосприимчивости, чтобы не отвлекать ученика, освободилась и развернулась во всю ширь.

Казалось, ясный день потускнел. Тьма, прочно угнездившаяся в "дяде", накатила прибоем, заполонила весь мир. Даже Димка, уже не раз имевший дело с силой родича, почувствовал себя неуютно, а борец со злом едва с ума не сошёл.

Забытая библия упала в пыль, экзорсист загородился крестом и стал медленно отступать, мелко крестясь, бормоча молитвы, поминутно сбиваясь и начиная заново. Заинтересовавшийся "дядя" шёл следом, прислушиваясь, и поправляя, чем едва не довёл беднягу до истерики. Не выдержав очередной поправки, изгоняющий дьявола швырнул в родича крестом и с воплем: "Сгинь, нечистый! Чур меня!", понёсся прочь с неожиданной прытью.

— Да я крещёный! — Не на шутку обиделся "дядя", аккуратно перехватывая в воздухе тяжёлое распятье. — Причащался несколько дней назад! Каждый день в церковь хожу, свечки ставлю!

Как ни странно, религиозное рвение "дьявола" нисколько не успокоило экзорсиста. Тот лишь ускорился, до таких пределов, что казалось, ещё чуть-чуть, и от земли оторвётся.

Димка покатывался со смеху, наблюдая за бегством супостата и за возмущением родича, оскорблённого в самых чистых чувствах.