Слово о смерти - [103]

В первые века христианства имелась особенная нужда отвлечь новообращенных из идолопоклонства от представления Ангелов и даже Бога в грубом чувственном виде. Идолы были вместе изображением и демонов, и греховных страстей. Сделавшие навык к идолопоклонению, запечатленные долговременным устремлением всех чувств души и тела к идолам, наполнившие разум понятиями, а воображение образами, заимствованными из идолопоклонства, поневоле находились под влиянием этих впечатлений922. Нужду в предостережении современников от грубого понимания видел ученик апостола Павла святой Дионисий Ареопагит. Изложил он это предостережение в глубоком и духовном сочинении своем о небесной иерархии.

«Нужно, — говорит он, — чтоб мыне представлялигрубо небесных ибогоподобныхсил923имеющими много ног и лиц, носящимискотский образволов извериныйвид львов, с изогнутым клювом орлов или с птичьими крыльями; равно не воображали и того, будто на небе находятся огневидные колесницы, вещественные троны, нужные для восседания на них Божества, многоцветные кони, военачальники, вооруженные копьями, и многое тому подобное, показанное нам Священным Писанием подмногоразличными таинственными символами.Богословие употребило священные поэтические изображения для описания умных сил, не имеющихобраза»924. Далее святой Дионисий говорит: «Быть может, иной в самом деле подумает, что небо наполнено множеством львов и коней, что там славословия состоят вмычании,что там стада птиц и других животных, что там находятся низкие вещи, что ведет кневерному, неприличномуистрастному»925.

Выразившись так о Небесных Силах, святой Дионисий говорит о Боге следующее: «Таинственное учение, преданное нам в Священном Писании, различным образом описывает досточтимое высочайшее Божество. Иногда оно именует БогаСловом, Умом, Существом926, показывая тем разумение и премудрость, свойственную одному Богу, и выражая, что Он-то и существует истинно и есть причина всякого бытия, уподобляет Его свету и называет жизнью.

Конечно, эти священные изображения представляются некоторым образом приличнее и возвышеннеечувственных образов927, но и они далеки от того, чтоб быть точным отражением высочайшего Божества. Божество превыше всякого существа и жизни; никакой свет не может быть выражением Его; всякий ум и словобесконечнодалеки от того, чтоб бытьподобнымиЕму. Иногда то же Священное Писание величественно изображает Бога чертами, несходными с Ним. Так, оно именует Егоневидимым, беспредельныминепостижимым928и этим означает не то, что Он есть, но то, что Он не есть. Последнее, по моему мнению, даже свойственнее Богу, потому что хотя мы и не знаем невместимого, непостижимого, неизреченного, беспредельного бытия Божия, однако ж на основании таинственного священного предания истинно утверждаем, чтоБог ни с чем из существующего не имеет сходства929.

Божество, по Своему пресущественному величеству, несравненно превосходит всякую видимую и невидимую силу и так превознесено над всем, что исамые первые существа нимало не подобны Ему.Божество естьначаловсего,есть причина,осуществляющая все, есть неизменное основание постоянного бытия существ, от Которого зависит бытие и блаженство самых высших сил»930.

Ареопагит утверждает, что Божественные явления святым совершалисьприспособительнок человеческому естеству931. Он говорит, что «сокровенного Божиего932никто не видал, не увидит, но Бог являлся святым в известных видениях, достойных Его и сообразных с свойством тех, которым были эти святые видения. Видение, которое проявляло в себе, как в образе, подобие ничем не изобразимого Божества, справедливо называется в Божием Слове богоявлением, потому что оно возводило видящих к Богу, просвещая их Божественным озарением и свыше открывая им нечто Божественное. Сии Божественные видения славным отцам нашим были открываемы посредством Небесных Сил. Так, не говорит ли Священное Предание, что и святое законоположение дано Самим Богом Моисею? Этим оно научает нас той истине, что оно есть отпечаток Божественного и священного закона. Но то же Слово Божие ясно научает и тому, что этот закон преподан нам чрез Ангелов»933.

Святой Дионисий в сочинении своем о небесной иерархии объясняет только таинственные видения пророков и духовное отношение Небесных Сил между собою и к святым человекам, но он ничего не упоминает ни о падших ангелах, ни о чувственном явлении Ангелов людям простейшим, какова была Агарь, раба Авраама934, ни о способности животных к видению духов, ни о местопребывании святых Ангелов на небе, ни о низвержении падших ангелов с неба, ни о мучении их в пламени и темнице ада, между тем как о всем этом поведает Писание. Даже о Господе Иисусе Христе Дионисий говорит единственно как «о истинном Свете Отца, просвещающемвсякаго человека, грядущаго в мир935,умалчивая о Его вочеловечении, о Его человеческой плоти, в которой Он явился на земле, в которой восседает на небе одесную Отца, в которой явится судить живых и мертвых.

«Этот Свет, — богословствует Дионисий, — никогда не теряет Своего внутреннего единства, хотя по Своему благодетельному свойству и раздробляется для того, чтоб сраствориться с смертными срастворением, возвышающим их горе и соединяющим их с Богом. Он и Сам в Себе остается и постоянно пребывает в неподвижном и одинаковом тождестве, и тех, которые надлежащим образом устремляют на Него свой взор, по мере их сил, возводит горе и единотворит их по примеру того, как Он Сам в Себе прост и един»