Слова, которые мы не сказали - [46]
Я смотрю на него, надеясь, что он шутит, но с ужасом понимаю, что Стюарт совершенно серьезен.
– Стюарт, это был кошмар. Я разрушила дружбу, длившуюся всю жизнь.
Он пожимает плечами.
– Это меня совсем не волнует. Келси сообщила, что все только о нас и говорят. В Фейсбуке, например, мы уже собрали пару сотен «лайков». – Он протягивает мне бумаги. – Распишись вот здесь.
Я рывком беру папку. У этого человека нет ни грамма совести. Ему наплевать на Дороти, на Мэрилин и даже на меня.
Он хлопает себя по нагрудному карману.
– Черт, у кого-нибудь есть ручка?
– В верхнем ящике, – говорю я и указываю на стол. – Каран д’Аш, пожалуйста.
– Как ты надоела со своей ручкой. Неужели нельзя пользоваться обычной шариковой? – Он наклоняется и роется в ящике. – Где она, Фарр?
К счастью, Клаудия приходит ему на помощь. В этот момент Джейд принимается снимать ресницы с другого глаза.
– В отличие от тебя я никогда не трачу столько времени на ее поиски, – говорю я. – Мне подарил ее Майкл, когда мы заняли второе место…
– Черт возьми!
Я открываю глаза. В зеркале я вижу Клаудию и Стюарта, склонившихся над ящиком стола. Клаудия держит в руках бархатный мешочек с камнями.
– Вот… – вырывается у меня, но я вовремя захлопываю рот.
– Бог мой, Фарр! Ты получила камни!
Я вскакиваю с кресла, но Стюарт уже берет из рук Клаудии мешочек и вытягивает руку вверх.
– Отличная находка, как раз перед завтрашним шоу!
– Отдай, Стюарт!
– А иначе что, Фарр? Что за страшную тайну ты скрываешь? Знаешь, если это что-то типа убийства, мы можем снять еще одну программу на эту тему.
– Я не сделала ничего плохого. Поэтому никому и не отправила камни, чтобы замкнуть Круг Всепрощения. Мне не за что извиняться. – Я чувствую, что краснею. Я ни за что не расскажу Стюарту о своей тайне. Даже если у меня возникнет такое желание, Майкл никогда не позволит.
– Ну же, Фарр! Не сдерживайся. Рассказывай.
– Я бросила их в ящик и забыла. Они не мои.
– Ты обманула Майкла?
– Господи, конечно нет!
– Ты одна из тех, кто вскрыл бумер Присциллы?
– Именно. – Я бросаю на него уничтожающий взгляд.
– Или это семейная тайна?
Я открываю рот, чтобы возразить, но слова застревают в горле.
– Угадал! – кричит Стюарт.
Я пытаюсь выхватить мешочек из его рук.
– Послушай, никакая это не тайна. Несколько лет назад я поссорилась с мамой. Вот и все. Это неприятно, и я не желаю об этом говорить.
– Майкл об этом знает?
– Разумеется, знает, – фыркаю я, начиная терять терпение. – И не думай, Стюарт. Я не стану говорить о своей личной жизни на программе даже ради рейтингов. Мое прошлое – не игрушка для всех и каждого. Тема закрыта.
Стюарт крепче сжимает мешочек в руке.
– Ну, это мы еще посмотрим.
Глава 19
Я почти бегу за Стюартом, надеясь заставить его вернуть мне камни. Не обращая на меня внимания, он скрывается за дверями кабинета Присциллы. Она сидит за столом орехового дерева, разговаривает по телефону и одновременно печатает ответ на письмо.
Я притормаживаю у порога. Вот черт!
У меня кружится голова. Неужели я упаду в обморок прямо в кабинете начальства?
– Ты не поверишь, – говорит Стюарт, размахивая перед Присциллой моим мешочком.
– Извини, Томас, я тебе перезвоню. – Она отключается и обращается к Стюарту: – Ну, что еще?
– Анна получила камни. У нее какие-то проблемы с матерью. Представляешь, как нам повезло?
Присцилла улыбается.
– Что ты говоришь.
– Именно. Вот и тот момент личной заинтересованности, которого нам так не хватало!
– Прекратите, – говорю я. – Вы меня слышите? Я не собираюсь поднимать эту тему в эфире. Это моя личная жизнь. Вы не видели, что сейчас произошло с моими подругами?
Стюарт меня даже не слушает.
– Это поднимет наши рейтинги. Ты сама говорила, Присцилла, что самый большой недостаток Анны в том, что она очень скрытная и замкнутая.
Я открываю рот от удивления. Неужели она такое говорила? Да, я не вполне открытый человек, но и замкнутой меня не назвать.
– Да, ты очень скрытная, Анна, – заявляет Присцилла. – Признай это. Ты словно запертая шкатулка. Бутон, который никогда не распустится.
– Закрытая от всех, как колени монахини, – добавляет Стюарт.
Я бросаю на него испепеляющий взгляд, но Присцилла, кажется, этого не замечает. Она встает из-за стола и делает несколько шагов по комнате, постукивая шариковой ручкой по ладони.
– Помнишь, как Опра вышла на сцену, везя за собой тележку с тридцатью килограммами жира? Кэти Курик показала в эфире свою колоноскопию. Стремление знаменитостей обобществлять личную жизнь привлекает зрителей. Почему? Это демонстрирует, что они смелые, хотя и уязвимые, как и все люди, у них тоже есть недостатки. – Присцилла поворачивается ко мне. – А уязвимость, моя дорогая, та черта, которая есть только у тех, кого мы любим, ее нет в тех, к кому мы испытываем неприязнь.
Стюарт согласно кивает.
– В точку. Расскажи о своей матери и вашей ссоре, что бы там ни случилось, расскажи о своей боли, выдави пару слезинок. И в конце поделись тем, как теперь, когда ты ее простила, тебе хорошо живется.
Нет, я ни о чем не забыла. Просто уже не вполне уверена, что ее нужно прощать. И я не собираюсь ворошить прошлое перед всей зрительской аудиторией Нового Орлеана или Чикаго или любого другого канала, чтобы выяснить, что произошло на самом деле. Тайны моей семьи останутся нераскрытыми. Случившееся с Дороти окончательно убедило меня в этом.
Вот уже двести лет над младшими сестрами большой семьи из Тосканы тяготеет проклятие: они никогда не познают любви, не выйдут замуж, не будут иметь детей… И хотя семья давно уже живет в Америке, это проклятие все еще действует. Эмилию вполне устраивает ее одинокая жизнь, целиком посвященная семье, а Люси страстно мечтает о том, чтобы выйти замуж, и в каждом парне видит потенциального жениха. Но вот в их жизнь врывается тетя Поппи с поразительным предложением: она просит сопровождать ее на родину в Италию, где в день своего восьмидесятилетия должна встретиться со своей первой и единственной любовью и таким образом раз и навсегда разрушить проклятие.
После смерти матери Брет Боулингер с ужасом обнаруживает, что ей одной из трех детей в наследство достался лишь список ее же собственных жизненных целей, написанный в четырнадцать лет, с комментариями мамы. Условие получения остального наследства — выполнение всех пунктов списка, включая и замужество, и даже покупку лошади. Но реально ли осуществить детские мечты всего лишь в течение года? И как, например, помириться с отцом, если он уже умер… Нищая, униженная, и все это только ради нее? А тут еще странный мужчина в плаще «Бёрберри»…
Кажется, у Бретт Болингер есть все: хорошо оплачиваемая работа, роскошная квартира, красавец-бойфренд. В общем, желать больше нечего. Эта налаженная жизнь заканчивается со смертью ее горячо любимой матери, которая оставляет завещание, где есть одно странное условие. Для того чтобы получить наследство, Бретт должна достичь все жизненные цели из списка, который она составила, будучи наивной четырнадцатилетней девчонкой. Бретт, потрясенной утратой матери, поначалу подобное решение кажется бессмысленным. Теперь, когда ей тридцать четыре года, детские мечты давно забыты и не отвечают ее нынешним чаяниям.
Когда закончились летние каникулы, Эрика Блэр не смогла отменить важную деловую встречу и попросила дочерей самостоятельно добраться до их колледжей на поезде, хотя вначале обещала отвезти на машине. Поехала только одна из девушек, Кристен, и погибла в железнодорожной катастрофе. Исчезла и вторая дочь, Энни, – она отправилась на поиски Кристен, внушив себе, что сестра в тот роковой день не села на поезд, а убежала к возлюбленному и где-то скрывается от родных. Отчаявшаяся Эрика возвращается по следам Энни на свою малую родину, на остров Макито, с которым у нее связаны трагические воспоминания.
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.
Две женщины — наша современница студентка и советская поэтесса, их судьбы пересекаются, скрещиваться и в них, как в зеркале отражается эпоха…
Жизнь в театре и после него — в заметках, притчах и стихах. С юмором и без оного, с лирикой и почти физикой, но без всякого сожаления!
От автора… В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?»…
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.