Слова духовно-подвижнические - [267]

,[1455] если не любовь? Любви достаточно, чтобы напитать человека вместо пищи и пития. Вот вино, которое веселит сердце человека.[1456] Блажен, кто испил этого вина! Испили его невоздержанные — и устыдились; испили грешники — и оставили пути преткновений; испили пьяницы — и стали постниками; испили богатые — и возжелали нищеты; испили убогие — и обогатились надеждой; испили больные — и стали здоровыми; испили невежды — и умудрились».[1457]

Вера и знание

Представляет большой интерес учение преп. Исаака о разных видах и степенях знания, а также о соотношении знания и веры. По преп. Исааку, знание и вера являются двумя противоположными путями: первое ограничено рамками естественного закона, вторая имеет безграничный творческий потенциал. В этом смысле «вера выше знания»,[1458] и путь к Богу рассматривается как путь восхождения от знания к вере. Однако знание бывает разных видов. Есть «мирское знание», способствующее развитию человеческой цивилизации. Есть «душевное знание», которое укрепляет в человеке веру, однако еще далеко отстоит от совершенства. Наконец, есть высшая форма знания — «духовное»: это то мистическое состояние, которое за пределами рационального познания и за пределами аскетического делания. «Духовное знание» выше «веры от слышания»:[1459] оно порождается этой верой, но и порождает некую новую, высшую форму веры. Оно есть синоним «созерцания», или «созерцательной веры», и является даром Божиим: «Это духовное знание… дается, как дар, деланию страха Божия. Когда исследуешь внимательно делание страха Божия, тогда найдешь, что оно есть покаяние. И духовное знание, следующее за ним, есть то самое, о чем мы сказали, что залог его приняли мы в Крещении, а дарование его принимаем покаянием. И дарование этого, о котором мы сказали, что принимаем его покаянием, есть духовное знание… Духовное же знание есть откровение сокровенного. И когда ощутит кто сие невидимое и во многом превосходнейшее, тогда принимает оно от этого название духовного знания, и в ощущении его рождается иная вера, не противоположная вере первой, но утверждающая ту веру. Называют же ее верой созерцательной. Прежде был слух, а теперь созерцание; созерцание же несомненнее слуха».[1460]

Эсхатология

Наиболее характерной особенностью эсхатологии преп. Исаака является его вера во всеобщее спасение, выраженная в Беседах 39 и 40 из 2–го тома. Эта вера имеет мало общего с осужденным Церковью в VI в. учением Оригена, так как исходит из принципиально иных предпосылок. Исходным пунктом всех эсхатологических построений преп. Исаака является не логическая необходимость восстановления всего тварного бытия в его первоначальном состоянии, но любовь Божия, которая не имеет пределов, которая превосходит всякую идею воздаяния и возмездия. Богохульным, по учению преп. Исаака, является мнение, будто Бог делает что–либо из мести или воздаяния. Еще хуже — думать, будто Бог позволяет людям грешить в настоящей временной жизни для того, чтобы вечно наказывать их в будущем веке. На самом деле Бог «хочет, чтобы все люди спаслись».[1461] С целью спасения человечества он установил смерть как переход к вечной жизни. Геенна (ад) установлена Богом тоже ради спасения людей — тех, кто в земной жизни не достиг того уровня совершенства, который необходим для вхождения в Царство Небесное. По мнению преп. Исаака, «большинство людей войдет в Царство Небесное без опыта геенны».[1462] Для тех же, кто умер во грехе, без покаяния, кто запятнал жизнь многочисленными пороками, кратковременное мучение в геенне необходимо, чтобы, очистившись от скверны порока, и они могли войти в Царство Божие. Не только все люди, но и демоны будут в конечном итоге спасены Богом, утверждает преп. Исаак.

Учение преп. Исаака Сирина о всеобщем спасении не может считаться догматическим выражением веры Церкви, однако оно выражает ту христианскую надежду, которая была свойственна многим Отцам Церкви. Учение о конечном спасении всех людей и демонов содержится в творениях св. Григория Нисского.[1463] Возможность спасения всех людей допускали также св. Григорий Богослов, преп. Максим Исповедник и преп. Иоанн Лествичник.[1464] Все эти авторы были свободны от крайностей оригенизма, но они верили в безграничную любовь, милость и благость Божию, а также в то, что для Бога нет ничего невозможного и что, следовательно, Он может спасти всякую живую душу. Впрочем, как подчеркивал преп. Максим Исповедник, божественный план спасения всех людей не исключает возможности для каждого человека добровольно отвергнуть спасение, совершенное Христом. Спасение ни для кого не будет обязательным или принудительным: спасутся только те, кто «желает следовать» за Христом.[1465] Эта мысль преп. Максима содержит важный корректив к тому, что говорит о всеобщем спасении преп. Исаак Сирин.

>Новые тексты пр.Исаака Сирина в переводе С.Аверинцева

^{ГЛАВА 46}

Не ожидай, что человек, привязанный к вещам плотским, приблизится к свободе слова в молитве пред Богом.

Душа алчная лишена мудрости; но душа сострадательная умудряема бывает от Духа.

Как елей питает пламя светильника, так и состраданием вскармливается в душе знание.