Слониха-пациентка - [81]

— Хотите снова попробовать рентген? — спросил Майкл.

— Рентген не так хорош для мягких тканей, но если нам удастся получить сравнительно удачную картину легких, она покажет нам абсцесс. Как вы помните, наша последняя попытка закончилась неудачей, но попробовать все же стоит.

Киты — животные столь огромные и широкие, защищены таким толстым слоем ворвани, что у портативных рентгеновских аппаратов просто недостает мощности просветить их. Даже самые крупные машины, установленные в учебных ветеринарных клиниках, с большими трудностями просвечивают грудь и живот лошади.

Неутомимый Майкл готов пытать счастья, даже когда шанс на успех один из ста, а главное, он неутомимый деятель.

— У меня есть знакомый в Ницце, — сказал он, — а у того новая портативная рентгеновская машина, применяемая на производстве. С ее помощью можно находить трещины в моторах самолетов. Я уверен, что смогу уговорить его привезти ее сюда, если, конечно, это вас заинтересует.

— Отчего не попробовать, — ответил я. — Попытка не пытка.

Поскольку в этом аквапарке имеются «госпитальные бассейны», то работать с китами и дельфинами здесь гораздо легче, чем во многих других учреждениях. Эти бассейны легко опорожнять и вновь наполнять, если нужно, по нескольку раз в день, так что я могу легко подобраться к своим пациентам, когда они лежат на сухом дне. Парень с рентгеновской чудо-машиной прибыл в тот же вечер; устанавливая свой инструмент, он объяснял, как это устройство может обнаружить трещину шириной в волос в слитке железа толщиной с человечью голову.

— Я поставлю аппарат справа от косатки и направлю рентгеновский луч на легкое или куда вы скажете, — объявил он, — а с левой стороны мы поставим пластинки. Затем я нажимаю кнопочку и — жжик! Обещаю, что получатся превосходные картинки!

Мы покрыли всю левую сторону груди Фрейи рентгеновскими пластинками, кое-где прикрепив их склеивающей лентой.

— Eh bien!^[30] Ставьте все полукругом и внимательно смотрите, сейчас птичка вылетит! Итак, я нажимаю кнопочку — жжик! Voila!^[31]

Взяв пластинки, мотоциклист тут же полетел с ними в местную больницу. Двадцать минут спустя он вернулся с еще не просохшими пластинками — они были совершенно чистыми!..

— Не-е-возможно! — воскликнул парень. — Encore! Попробуем снова!

Мы повторили операцию, мотоциклист снова сгонял в больницу — и снова ни единой тени на пластинках!.. Рентгеновские лучи вновь оказались бессильны для диагностики наших косаток. Неделю спустя на коже правой стороны груди Фрейи, как раз там, куда был нацелен рентгеновский луч, развилось странное воспаление круглой формы. Оно перешло в язву, которая даже теперь, три года спустя, полностью не исцелилась. Я абсолютно уверен, что это радиационный ожог, хотя эксперты отрицают это.

Фрейя вообще перестала есть и еще более потеряла в весе. Анализ крови стал показывать начальную стадию почечной недостаточности.

— На несколько дней заполните госпитальный бассейн пресной водой, — сказал я. — Умоляйте, льстите, дразните — как хотите, но заставьте ее есть! Вы сами знаете, что это будет, если нам придется кормить ее насильно.

Майкл и Джон превосходно знали, с какими это сопряжено трудностями: сначала нужно попытаться вставить ей в пасть мощную деревянную распорку, увертываясь от раздраженно бьющего хвоста и готовых цапнуть челюстей; потом, когда это удастся, запихивать ей рыбу в глотку; при этом плечо оказывается вровень с ее страшными челюстями, а рука рискует застрять между распоркой и верхним нёбом чудовища. К тому же косатку надо постоянно обрызгивать водой из пульверизатора, которым обыкновенно обрызгивают выбросившихся на берег китов, чтобы они не высыхали; сам промокнешь до нитки да продрогнешь так, что зуб на зуб попадать не будет. От такой каторги вымотаешься за день как собака, а тут еще надо ночью вставать да кормить Бог знает какой раз за сутки! А то ведь может такую подлость сделать — извергнуть тебе в лицо все ведро рыбы, которую ты ей с таким трудом скормил, и то считай, дешево отделался! Нам приходилось видеть жестоко покалеченных людей, сбитых с ног бешено молотящим хвостом или тяжко ушибленных выплюнутой косаткой распоркой весом 20 килограммов и более.

Джону и Брюсу — второму по значимости дрессировщику китообразных в аквапарке — не надо было объяснять, почему я рекомендую любой ценой избежать насильственного кормления. Что они только не делали, чтобы умолить Фрейю хоть чуточку покушать! Хоть самый минимум! Плавали вокруг нее, говорили ласковые слова, гладили, дразнили, наконец, проводили по губам только что оттаявшей селедкой или скумбрией!

— Ну, что теперь? — спросил Майкл, который по-прежнему был настроен оптимистично, невзирая на неудачу с рентгеновской машиной. — Что вы думаете, как бы нам еще попытаться заглянуть к ней в грудь? Хирургическим путем?

— Нет. Еще не создана техника, которая позволила бы успешно провести вскрытие грудной клетки. Это требует хитроумия и изворотливости даже при проведении операций на дельфинах.

— Ну и, конечно, никаких шансов пропустить ее через сканер.

Если бы был хоть малейший шанс пропустить столь гигантское животное через отверстие этой ультрасовременной, безумно дорогой диагностической машины, Майкл конечно же нашел бы кого-нибудь, кто позволил бы нам сделать это, и, если бы мы должны были отвезти косатку на вертолете в сопровождении эскорта истребителей в Париж, а затем разобрать крышу госпиталя и опустить пациентку прямо туда — он бы уж точно как-нибудь все провернул, сколько бы это ни стоило!