Слониха-пациентка - [152]

Я всегда питал здравомысленное уважение к лошадям, хотя считаю их довольно-таки глупыми созданиями. Когда я был студентом, кто-то говорил мне: если сможешь управиться с лошадью, совладаешь с кем угодно. Видимо, в отношении меня сие в высшей степени справедливо — с тех пор как я посвятил себя исключительно экзотическим животным, ни одно из них не лягало, не кусало и не калечило меня так, как домашние лошади, когда в юные годы я практиковался на них. Они лягали, кусали, топтали и валяли меня по земле на экзаменах и во время лечения. Однажды по милости этого создания меня сажали в самолет в инвалидной коляске. Не кто другой, как лошадь так саданула меня копытом по бедру, что вашего покорного слугу рвало от невыносимой боли. Как бы там ни было, за всю историю моей почти сорокалетней практики с экзотическими животными я не ведал от них особых обид. Может быть, потому, что не позволял себе храбриться и соблюдал меры предосторожности, использовал транквилизаторы, как поступают и другие люди моей профессии, когда работают с дикими животными. Ну, было дело, леопард вцепился мне когтем в ахиллово сухожилие, ну, цапнула меня раз за палец обезьяна, не говоря уже о том, что слоны и бегемоты насажали-таки мне порядочно синяков. Пожалуй, посерьезнее были укусы змей, но у одной ядовитые железы были удалены хирургическим путем, а зубы другой (это была английская гадюка) не проникли глубоко в тело, и я справился с раной довольно быстро. Испытал я на себе и укус боа-констриктора — хоть и неядовитый, зато болезненный. Так что когда я в ту рождественскую ночь в кромешной темноте со всего маху шмякнулся со своей клячи прямо в грязное болото, я разом вспомнил, сколько настрадался в юные годы от ее сородичей. Как часто мне приходилось возвращаться к мысли — слава Богу, что я связал свою судьбу с дикими созданиями, они такие смиренные! Нет, не по мне строптивая кобыла — равно как и злющий бульдог, который, в порыве постоять за своего хозяина, так и норовит перегрызть глотку ветеринару, пришедшему к нему с добром. Но не подходит мне и пациент в лице пушистого домашнего котяры: любо слушать, как он, уютно свернувшись калачиком, чудесно поет у огня, но совсем другое дело — вылавливать его из-под кровати какой-нибудь обожающей старой леди, где он прячется за армадой ночных горшков! Вот уж кто в действительности дикие твари, любезный мой читатель!

В течение нескольких зимних недель 1990 года мое внимание было приковано к дикой лошади, которая называется кулан. Как уже догадался читатель, эти лошадки — по моей части (отмечу, правда, что родство с ослиным племенем в них тоже есть). Куланы светло-коричневого цвета, с короткими черными гривами; в дикой природе сохранились только в заповедниках Туркменистана, но процветают и успешно размножаются во многих зоопарках по всему миру. Животное, о котором пойдет речь, живет в испанском зоопарке. Меня пригласили осмотреть беднягу, потому что он в течение уже почти шести месяцев мало-помалу терял вес. И это при том, что в остальном его поведение ничем не отличалось от нормального, и он с ничуть не уменьшившимся аппетитом уписывал сено, кормовые брикеты, яблоки и морковку.

— Для меня это загадка, — сказал местный ветеринар. — С виду ничего такого, никаких симптомов, а все худеет и худеет. Я начал подозревать самое худшее.

Лицо его было в тревоге. Я знал, чего он страшится: от этой хвори здешний зоопарк порядком настрадался. Туберкулез. В течение многих лет мы отчаянно боролись с туберкулезом у многих видов животных в этой коллекции, в частности у приматов, и добились кое-какого успеха путем сочетания проб на туберкулин, которые мы брали у всех обезьян, и введения профилактических доз исониазида и пиразинамида. Но у многих других видов животных, в частности крупных кошачьих, туберкулиновые пробы результатов не дают; слабая надежда на них и при исследовании экзотических копытных. В некоторых медицинских лабораториях практикуются анализы крови на эту болезнь, но поди отыщи такую лабораторию в Испании.

Старинная форма туберкулеза, или, как ее называли во время оно, чахотка, ныне снова поднимает голову. Даже при улучшенной санитарии, современных методах проверок молока и мяса и успешно зарекомендовавших себя тестировании и вакцинации эта хворь, в отличие от оспы, так и не поддалась полному уничтожению. Ныне она снова дает о себе знать среди человечьего племени и, возможно, также среди животных.

В моем послужном списке немало случаев успешного исцеления больных туберкулезом животных при помощи специальных антибиотиков типа рифампицина, назначаемых для длительных курсов лечения; но в наши дни на свет появилась новая разновидность бактерии, устойчивой к рифампицину и многим, многим другим противотуберкулезным средствам. Если чахотка еще не на марше, то уж, во всяком случае, подтягивает силы и проводит разведывательные рейды.

И впрямь — если в каком-нибудь зоопарке, необязательно испанском, некое животное, будь то сернобык, газель или даже лев, начинает мало-помалу терять вес, попросту говоря, чахнуть, то итогом нередко оказывается посмертное вскрытие с медицинским заключением «чахотка». Глядя на кулана, чьи ребра просвечивали сквозь шкуру, я подумал, что этим может кончиться и на сей раз.