Слониха-пациентка - [115]

— Аллах нам в помощь! Мы все равно поймаем этих тюленей, рано или поздно! — заверил он меня.

Но самому ему никогда прежде не доводилось иметь дело с тюленями. Право, эти огромные глаза, смотрящие с таких милых мордашек, создают впечатление доверчивых созданий — особенно когда смотришь на детенышей и особей менее крупных видов, как, например, тюлень обыкновенный, обитающий в Северной Атлантике и на севере Тихого океана. Как бы не так! Они наносят глубокие, жестокие укусы, которые очень подвержены септике. Но еще большее беспокойство вызывала высокая степень риска, связанная с работой внутри пещер. Мне менее всего хотелось бы, чтобы молодая супруга Мохаммеда так скоро овдовела из-за того, что ее муж беззаветно предан делу сохранения тюленей-монахов. К тому же множество неприятных мелочей будут связаны с тем, что столь сложная и тонкая операция будет производиться в местах, далеких от очагов цивилизации, и что методы отлова тюленей никогда не пробовались на практике. Но самой большой проблемой являлось состояние моря в районе мыса Кап-Блан. Что, если погода изменится в то самое время, когда мы будем находиться в пещерах?

Мое бодрое настроение окрасилось дурным предчувствием, когда я вылетел в Касабланку, чтобы посмотреть, как продвигаются дела с подготовкой экспедиции. Моим соседом в салоне самолета был поддатый голландец, который всю дорогу вещал мне, как он ненавидит бельгийцев.

— Бельгия подарила миру только двух выдающихся людей, — бормотал он мне на ухо, — изобретателя саксофона^[47] и живописца Рубенса^[48]. Тот, по крайней мере, занимался любовью со своей женой за пять минут до смерти. Вообразите-ка другого бельгийца, способного на такое!

В Касабланке я встретился с Джоном Кершоу и Филиппом Робером. Джон, один из самых опытных в Европе специалистов по морским млекопитающим и отличный пловец в превосходной физической форме, работал со мной в Англии, Испании и затем во Франции в течение почти двадцати лет. Филипп — биолог из национального парка Порт-Крос, очаровательный и полный энтузиазма француз, которого я никогда прежде не имел чести встречать. На следующий день к нам присоединились: Рожер де ла Грандьер — чудаковатый рыжеволосый француз с видом морского разбойника, на четвертом десятке, накопивший богатый опыт общения с морем и обитающими в нем созданиями; Пьер Эскубер, чернобородый ихтиолог и аквариумист из аквапарка; Саид, зоолог из Рабата, который, кроме всего прочего, долго занимался изучением диких кошек в горах Атласа; и наконец, Мохаммед, играющий роль связующего звена с марокканским Министерством рыбного хозяйства.

Рожер подтвердил то, что описывал Дидье Маршессо в ходе своих нескольких визитов на Кап-Блан. Гражданская война наложила свой отпечаток на среду обитания тюленей. Открытые берега, где они любили загорать на солнышке, ныне пустынны, засорены ржавеющими обломками оружия. В результате взрывов обрушились своды нескольких пещер, и, хотя между воюющими сторонами действует и в целом соблюдается перемирие, разведывательные военные машины и работа по очистке театра военных действий от мин продолжает нарушать покой животных.

— Более того, — продолжал Рожер, — я забрался по скалам и спустился в отверстие в одну из пещер, где Маршессо в свое время обнаружил тридцать самок с детенышами. Теперь она оказалась пуста! Черт возьми, когда я выбрался наружу, то увидел боевой корабль, облепленный выцветшими фотографиями полковника Каддафи. Его ракеты с надписями кириллицей были нацелены на север.

— Там был еще кто-нибудь? — спросил я, почувствовав себя неуютно при мысли о возможности столкнуться с кем-нибудь из когорты ретивого полковника.

— На суше-то я не видел никого, но вплотную к берегу подходило несколько русских траулеров, и люди оттуда постоянно наблюдали за мною в бинокли. Да, кстати, я договорился с комендантом гарнизона в Дахле, что он обеспечит нас защитой, когда мы отправимся на Кап-Блан. Он окружит пещеры со стороны пустыни парашютистами-десантниками.

— Но я-то думал, что гражданская война закончилась. По крайней мере, перемирие-то в силе!

— Ну да.

— Значит, проведение экспедиции безопасно?

— Абсолютно.

— Зачем же тогда парашютисты?

Рожер улыбнулся, послюнил сигарету и по-галльски пожал плечами.

— Как это по-вашему, по-англосаксонски? Здесь все равно что в краю индейцев. Дикая страна, всего ожидать можно!

Отставив в сторону тарелку с горячей, но безвкусной едой, мы принялись обсуждать, кто за что будет отвечать. Рожер берет на себя связи с юристами и переговоры с чиновниками. Филипп — подготовку катера «Зодиак» и бассейна в Дахле. Джон возглавит группу, которая предпримет попытку проникнуть в пещеру; Саид и Мохаммед будут ухаживать за животными; ну а я, как известно, ветеринар и плюс к тому верховный главнокомандующий экспедиции.

Метод отлова тюленей был тщательно продуман — но только в теории. От «летающих шприцев», заряженных транквилизаторами, придется отказаться: оказавшись под действием наркотиков, животные могут легко захлебнуться. Решили так: попробуем использовать ловушку в виде низенькой ограды из досок, отстоящих друг от друга примерно на два фута и связанных между собою веревками. Плавучесть обеспечивают надувные резиновые баллоны. В собранном виде устройство доставляется на «Зодиаке» к пещере, а там водолазы развертывают его у входа; такая же стенка сооружается и на суше. Как только группа тюленей будет окружена, тут же появится другой «Зодиак» с моряками и ящиками для перевозки животных, а на третьем подплыву я, вооруженный лекарственными средствами. При свете прожекторов я загляну через стенку и выберу подходящих для отлова животных. В первую очередь я вакцинирую их всех от смертоносного вируса, а затем мы открываем щель — мол, выходите в море по одному! Когда же выйти в щелку изготовится избранное мною животное, ловушка захлопнется — и пленник окажется в подготовленном заранее ящике, который «Зодиак» тут же отвезет на корабль, а мы тем временем подготовим пустой для поимки следующего. Впечатление создавалось неплохое — этот метод неплохо показал себя при отлове животных многих видов, в том числе тюленей на суше, но никто не пробовал отлавливать с его помощью тюленей в пещерах. И хотя трудно было поверить, что он сработает, ничего лучшего я придумать не мог.