Слониха-пациентка - [10]

— Быстро! — крикнул я. — Достаньте любую грязь или гравий, посыпьте им ступени! — Ассистент режиссера принялся ковырять землю хлопушкой, звукооператор — шестом от микрофона. Я велел Давио удерживать слоних под портиком, пока мы не «умастим» ступени как следует. Надежда слабая, но вдруг все же поможет.

Дождь перешел в нескончаемую изморось, когда все было подготовлено. Я решил сводить животных задом наперед — в этом случае, если они не удержатся, то, по крайней мере, упадут на брюхо. Но при этом они не смогут видеть, куда ступать, и спускаться им придется вслепую, при помощи только мягкого вдохновляющего голоса Давио.

Первой была Тали. Медленно-медленно ощупывая ступеньку пальцами, она нашла точку опоры передней частью задней ступни, аккуратно перенесла на нее свой вес, покачнулась и сдвинула на дюйм назад переднюю ногу. Давио что-то лопотал на ломаном немецком — международном языке общения с цирковыми слонами. Огромная серая корма спускалась вниз со скоростью улитки. Зрелище было пугающим. Текли минуты. Продюсер Дэвид Пик побледнел и прислонился к колонне, будучи не в силах выносить это зрелище. Я же чувствовал, что меня начинает тошнить. И все же огромная серая туша медленно, но верно двигалась в нужном направлении. Мы стали свидетелями редкого умения контролировать силу воли. Я, глупое человеческое существо, заставил слонов подняться наверх — а они благодаря своему недюжинному уму, сосредоточенности и ловкости сумели-таки найти дорогу вниз! И вот уже Тали стоит передо мною на твердой почве, спокойная как огурчик, обнюхивает мои карманы в поисках сахара и отнюдь не переполняется чувством гордости за свое мастерство, как будто она не слониха, а серна, и ей не привыкать.

Теперь настала очередь Дидоны. Мы по-прежнему чувствовали себя на волосок от трагедии. Но Дидона проявила себя как истинная циркачка и тем же неуклюжим с виду, но проверенным способом «кормой вперед» спустилась вниз. Когда все было закончено, у нас гора с плеч свалилась. Мы рассыпались в поздравлениях и тут же отправились в ближайший бар за двойной порцией бренди для успокоения нервов. Никогда не забыть мне той ошибки у Квадратного дома…

Между тем по мере нашего продвижения к Альпам местность становилась все более холмистой, так что мы старались идти по долинам, где дорога не берет большой уклон и не причиняет особого беспокойства слонихам. Когда слонихи шагали, я шагал с ними вместе; когда же они отдыхали на альпийских лугах, а Ботэм и «серьезные» ходоки, оставшись позади них в десятке километров, догоняли их чуть дыша, у меня оставалось время на осмотр церквей по пути и на дегустацию лангедокских сыров и вин. Только два участка могли представлять опасность для ходоков: перевалы Коль-де-Кабр и Коль-де-Мон-Женевр. Я сделал рекогносцировку этих высоких проходов на машине и пришел к заключению, что слонихи могут пройти по каждому из них не более чем несколько сот метров, а если погода испортится, их вообще нельзя будет переводить пешком. Каждый день я осматривал слоних, и мне было приятно, что к тому времени, когда мы достигли Понт-Декарта, их ступни были в превосходном состоянии. У цирковых слонов слишком часто бывают очень толстые подошвы из-за того, что им приходится мало ходить. Их роговые подушечки становятся очень толстыми, а иногда под ними появляются гнилостные, смердящие эрозии, требующие срочной помощи. Хироподия, осуществляемая ветеринаром или простым кузнецом, заключается в удалении излишней толщины подошв и очистке ступней от разложившихся участков. Это — обычная рутинная операция для слонов, которым не приходится много ходить. Но слоны не всегда охотно поднимут ногу, — как какой-нибудь пони, чтобы его подковали, — для проведения этой операции, какой бы безболезненной она ни была. Правда, есть и такие цирковые слоны, которые по команде ложатся на бок, и я получаю возможность беспрепятственно орудовать всем своим арсеналом напильников, щипцов и ножей; но большинство других требуют применения седативных или даже анестезирующих средств, чтобы я мог работать, не рискуя получить удар ногой, быть задушенным хоботом или попросту раздавленным усевшейся на меня пятитонной махиной.

Когда пошла последняя неделя нашего похода, я заметил, что ступни моих подопечных очистились от ходьбы по асфальтовым дорогам, так что могли даже показать удивительно мягкие белые подошвы, которые грозили истончиться от соприкосновения с острыми гранитными частичками асфальта. Животные шли быстро и с энтузиазмом, но и тех нескольких километров, которые они проходили каждый день, могло оказаться достаточно, чтобы задолго до конца пути обнажились их нежные ступни. С этого момента я известил всех, что слонам теперь будет дозволено проходить километр-два в день, а остальное время они будут пастись в свое удовольствие, валяться на траве или выступать в роли почетных гостей на церемониях.

Несмотря на страх (и, подозреваю, тайные надежды иных из представителей прессы), что переход через перевалы может вызвать сердечно-сосудистые кризы у одной или обеих участниц похода, они успешно преодолели их, и притом быстрее, чем я ожидал. За эти несколько недель похода мы все — включая слонов и меня — стали чувствовать себя значительно лучше, и теперь животные, шагая со своей прежней скоростью, могли идти почти в ногу с Ботэмом и его гвардией, когда они стартовали вместе. Когда мы подошли к перевалу Коль-де-Кабр, промозглые ветры и проливные дожди вынудили нас погрузить слоних в фургоны. Остался перевал Мон-Женевр, где мы должны пересекать французско-итальянскую границу, — и всего два дня пути под горку к ожидавшему нас Турину. Я решил дать слонихам возможность в последний раз прогуляться в высоких горах. Стоял холодный и туманный день, земля укуталась белым покрывалом, когда Тали и Дидона величаво прошествовали через межгосударственный рубеж. По ту сторону границы их встретила большая и счастливая толпа людей, одетых в традиционные национальные костюмы. Здесь были солдаты, музыканты прямиком из итальянской оперы, карнавальные персонажи, и даже — да, да! — команда игроков в крикет из Турина! Серый и холодный туман, окутавший толпу, не мог омрачить ее радости. Под звуки духового оркестра, взволнованные рукоплескания и крики «Браво!» мы стали торжественно спускаться в Италию; многоцветная толпа устремилась за нами. Должно быть, слонихи почувствовали, что они вновь на цирковом параде.