Сломанный клинок - [20]

— Я не выйду за тебя, пока Вальгарда не повесят, а его людей не сожгут живьем! — сердито воскликнула она.

— За этим дело не станет, — невесело усмехнулся Эрленд. — Стрелу войны уже передают из рук в руки. Если только они раньше не убегут, мы покончим с ними раз и навсегда.

— Хорошо, — кивнула Асгерд.

Ближе к ночи гости разъехались, остались лишь домочадцы Орма, Эрленд и пяток его друзей. С наступлением темноты задул сильный ветер, он принес на своих крыльях снегопад. Незаметно снег перешел в град, словно застучали по крышам копыта коней. В главной зале было темно и тихо, люди сидели кучкой в дальнем ее конце. Они мало говорили, но много пили.

Вдруг Элфрида встрепенулась.

— Я что-то слышала, — сказала она.

— Тебе почудилось, — возразила Асгерд, — в такую погоду все прячутся по домам.

Фреда, которую пугал неподвижный взгляд матери, тронула ее за руку и проговорила робко:

— Ты не одна, мама. Твои дочери не покинут тебя.

— Спасибо, — Элфрида выдавила из себя улыбку. — Вы возродите род Орма, чтобы память о нем не стерлась… — Она поглядела на Эрленда: — Не обижай свою жену. Ее предки были вождями.

— С чего бы это мне ее обижать? — ответил он.

В дверь ударили чем-то тяжелым. Сквозь вой ветра донесся крик:

— Открывайте! Открывайте, не то выломаем!..

Мужчины схватились за оружие. Раб откинул засов — и повалился на пол, зарубленный на месте. Высокий, хмурый, со снегом на плечах, в залу вошел Вальгард. Двое викингов прикрывали его с обеих сторон щитами.

Он сказал:

— Пусть женщины и дети выходят, мы их пощадим. Дом окружен моими людьми. Я думаю сжечь его.

Брошенное кем-то копье со звоном отлетело от металлического щита. Дымом запахло сильнее, чем прежде.

— Мало ты причинил нам горя? — крикнула Фреда. — Сжигай все, что хочешь, но я останусь тут, чтобы не быть обязанной тебе жизнью.

— Вперед! — крикнул Вальгард, и в залу ворвалась добрая дюжина викингов.

— Стойте! — воскликнул Эрленд, обнажая меч и нападая на Вальгарда. Сверкнуло лезвие Братоубийцы. Клинок юноши не успел ужалить — топор берсерка рассек тело Эрленда. Перепрыгнув через труп, Вальгард завладел рукой Фреды, а другой викинг схватил Асгерд. Остальные окружили их стеной из щитов. Облаченные в кольчуги и шлемы, они без труда пробились наружу, убив еще троих.

Те, кто остался внутри, вооружились и попробовали вырваться, но часть из них полегла в дверях, а уцелевшие отхлынули обратно. Элфрида с криком бросилась к выходу. Ее викинги пропустили беспрепятственно.

Вальгард связал Фреде и Асгерд руки в запястьях с таким расчетом, чтобы за свободные концы веревок девушек можно было тащить, если они откажутся идти сами. Пламя охватило крышу дома. Элфрида вцепилась в рукав Вальгарда.

— Ты хуже волка, — прорыдала она, — какое новое зло ты замыслил? Что сделали тебе твои сестры, от которых ты видел только хорошее, как ты можешь топтать сердце матери? Отпусти их, отпусти!

Вальгард холодно глядел на нее.

— Ты мне не мать, — проронил он наконец и ударил ее. Она без чувств упала в снег, а он отвернулся и дал знак своим людям, чтобы они отвели пленниц на берег, где стояли наготове корабли.

— Что с нами будет? — плача, спросила Фреда. Асгерд плюнула в брата.

Он усмехнулся, не разжимая губ, и ответил:

— Я вовсе не желаю вам зла, даже наоборот — ведь вас отдадут королю. — Он вздохнул. — Впрочем, мне лучше последить за вами, чтобы мои люди не подвели меня.

Те из женщин, которые не захотели умирать, выбежали наружу вместе с детьми. Викинги набросились на них, но, удовлетворив похоть, отпустили. Другие же предпочли сгореть заодно с мужьями. Пламя с дома вскоре перекинулось на прочие постройки, в которых, правда, уже не было ничего мало-мальски ценного.

Вальгард ушел, удостоверившись, что все, кто остался внутри, погибли. Он знал, что, если он промедлит, ему не миновать стычки с соседями. Викинги столкнули корабли в воду и налегли на весла. Ветер с моря гнал на берег ледяные волны.

— Так мы никогда не доберемся до Финнмарка, — проворчал рулевой на ладье Вальгарда.

— Доберемся, — утешил его берсерк.

На рассвете, как говорила ему ведьма, он сорвал веревку, что перетягивала горло кожаного мешочка. Тотчас же вокруг кораблей заметался ветер. Он задувал то справа, то слева, но потом вынырнул из-за кормы и наполнил паруса. Ладьи устремились прямо на север.

Соседи, что собрались у подворья Орма, обнаружили одни лишь головешки да кучи пепла. Их встретили заплаканные женщины и дети. Элфрида, однако, не плакала. Она молча сидела на кургане и смотрела пустыми глазами на море, а ветер трепал ее волосы и раздувал платье.

Три дня и три ночи подряд неслись по волнам корабли Вальгарда, подгоняемые неутомимым ветром. Одна ладья разломилась и затонула, но большинство людей удалось спасти. Суеверные молились про себя, перешептывались с товарищами, но страх перед Вальгардом подавлял всякую мысль о бунте.

Берсерк проводил почти все время на носу своего судна, глядя на море. Он кутался в длинный плащ, выбеленный морской солью и инеем. Как-то один из викингов попробовал возразить ему. Он убил смельчака на месте и выкинул тело за борт. С людьми он заговаривал редко, что вполне их устраивало, ибо им вовсе не хотелось ощутить на себе его тяжелый взгляд.