Сломанные звезды. Новейшая китайская фантастика - [101]

«Я должен что-то сказать», – подумал А Чень, но в конце концов промолчал.

– Вчера я тайком прочла твои рукописи. Они прекрасны. Я так счастлива. – Ци, казалось, сейчас заплачет. Она медленно взяла А Ченя за руку. – Обещай, что не бросишь писать.

А Чень долго молчал.

– Я буду писать дальше – ради тебя, – ответил он.

Ци медленно улыбнулась. В ее глазах мелькнул тот же добрый свет, как и сразу после свадьбы, но даже он не мог скрыть печаль в ее взгляде. Вечернее солнце осветило бледное лицо Ци, в последний раз окрасив его в подобие румянца.

«У нее такая холодная рука», – подумал А Чень.

– Ци… она… – У Мо заныло сердце.

– Да, на следующий день Ци умерла, – ответил отец Мо, продолжая работать с варочным аппаратом. – Возможно, она увидела, что последняя искра в ее жизни – любовь А Ченя – потухла… А Чень стал жить один, постоянно мучаясь от борьбы способностей в его голове. Он написал много бестселлеров, получил огромное число наград, но снова не женился. С тех пор он никогда не выходил из дома и не читал свои собственные произведения. Книги, сложенные в углу его кабинета, покрывались слоем пыли.

Значит, ее отец – писательфантаст. Мо посмотрела на него и нахмурилась. «Откуда ты все это знаешь? Откуда ты знаком с версией себя из другой вселенной? Сколько тайн ты от меня скрываешь?»

Варочный аппарат звякнул. В нем оказалась миска с кашей «лаба».

Возможно, все дело было просто в холодной снежной ночи, но, когда отец понес миску с кашей, Мо почудился еле слышный, прохладный аромат соли.

А Чень, сидевший в дальнем конце зала, поднял голову. Он увидел длинное, узкое лицо хозяина ресторана, и его глаза широко раскрылись.

А Чень и отец Мо о чем-то поговорили.

Мо поспешила к ним, чтобы подслушать их разговор, но до нее долетели только последние слова: «Все законы – один закон; все в мире вечно». Она невольно почувствовала разочарование.

Ее отец повернулся и пошел обратно на кухню, а потрясенный А Чень остался сидеть за столиком, глядя вслед ее отцу.

Постепенно на его лице появилась еле заметная улыбка. Но к ней все равно примешивалась нота страдания, словно он что-то вспомнил.

Перед ним стояла миска с фиолетово-красной кашей «лаба» из черного клейкого риса, фасоли, адзуки, арахиса, лонгана, ююбы, семян лотоса и грецких орехов – все это варилось, пока не стало мягким и клейким. Зерна жались друг к другу, словно родные. Над миской распространялся еле заметный прохладный запах соли.

А Чень сидел так, пока все гости не ушли. Каша остыла.

А Чень медленно поднялся. Мо поспешила открыть ему дверь.

Улыбка сверкнула, словно бенгальский огонь в ночном небе, и погасла. Его глаза снова стали пустыми.

Не глядя на Мо, А Чень исчез в метели.

Часы пробили полночь; холодный ветер ворвался в ресторан, принеся с собой мелкий, похожий на порошок снег.

– Хочешь узнать, о чем мы говорили? – медленно спросил ее отец, вытирая тарелку.

– Да! – Мо вспомнила взгляд А Ченя и невольно содрогнулась.

– Я сказал ему, что через несколько дней одна книга на Земле получит премию. Она – о вечной любви женщины к мужчине, а имя автора – Чжан Ци. А Чень написал эту книгу, взяв за основу дневник своей жены. Боюсь, что это – единственная из написанных им в этой жизни книг, которая способна его порадовать.

Ма Бойон [35]

Ма Бойон – плодовитый и популярный писатель, автор эссе, лектор и блогер. Помимо «основных» элементов научной фантастики и фэнтези в его произведениях можно найти черты альтернативной истории, исторического романа и «уся» (фэнтези о боевых искусствах).

Ма – эрудированный автор, который пишет язвительно и смешно. Его произведения полны намеков, и в них удивительным образом сочетаются элементы традиционной культуры и истории Китая с отсылками к современным реалиям. Легкость, с которой Ма использует свои энциклопедические знания о китайской истории и традициях, ставит непростые задачи при переводе его наиболее интересных работ. Например, он написал триллер, действие которого разворачивается в Чанъане в эпоху династии Тан, однако темп и сюжетные ходы произведения прекрасно смотрелись бы в таком современном американском телесериале, как «24». Кроме того, Ма Бойон написал две повести о Жанне д’Арк, в которых мотивы и основополагающие черты жанра «уся» перенесены в реалии средневековой Европы. Эти истории невероятно увлекательны для читателя, который находится в соответствующем культурном контексте, однако в переводе превращаются практически в неприступную крепость, если не снабдить их обширными комментариями.

Рассказ «Игры Первого императора» начинается с абсурдного допущения, что Цинь Шихуан, первый император Китая, был заядлым любителем компьютерных игр. Если это допущение принято, то перенос классической китайской философии в сферу современных видео-игр выглядит просто чудесно. Но особенно это произведение позабавит тех, кто разбирается в истории Китая и китайской культуре общения в интернете. Возможно, кому-то придется не раз искать необходимые сведения в «Википедии».

Другие работы Ма Бойона опубликованы в сборнике «Invisible Planets».

Игры Первого императора

Сидя на величественном троне в столице, Цинь Шихуан, первый император, издал новый указ: «Теперь, когда Китай объединен, я хочу играть!»