Слишком жаркий Кипр - [7]

Она не выдержала, и выдала цветистую матершинную вязь. После этого гостью пробило на слезы. Супруги переглянулись, потом, чуть переждав, начали давать бессмысленные советы.

— Ну, я бы сейчас посоветовал вам только одно. Хотя бы пару дней посидеть в отеле, — сказал Юрий.

— Да, и не выходить в город вечером, — вторила ему Ольга. — Днем он вряд ли решится повторить это.

Юрий не согласился.

— Да кто его знает. Парень он, чувствуется, наглый, без тормозов. Такой борзый перец может отчудить все, что угодно.

Сказав это, Юрий поднялся, прошел в ванную. Когда Астафьев, уже освежившись, вернулся, девушки беседовали о чем-то своем, причем обе дымили, как два паровоза.

— Все, кажется, я отошел, — сообщил он Ольге. — Можно идти есть, а то опять пропустим время завтрака.

— Пошли, — согласилась та.

— Ой, а можно я у вас в номере ванну приму? — попросила Елена. — А то Васька вчера крану с горячей водой голову свернул, пришлось ее перекрыть. Мы там залили соседей снизу, так что управляющий еще вчера приходил, ругался.

— Да, пожалуйста, купайся, в чем дело, — согласилась Ольга.

Тем временем Ольга подняла с кресла и бросила мужу его штаны. При этом из его кармана выкатился тот самый перстень. У Елены при виде его расширились глаза.

Она подхватила его, пролепетала: — Откуда это у вас?

— Вчера нашел в том кафе после драки, — пояснил Юрий. Он и сам впервые рассмотрел свою находку при свете дня. Массивный, черный перстень, теплый на ощупь, и в нем, золотой, сильно выступающий над черной полировкой, равнобедренный треугольник.

— Это его любимый перстень, Сократоса, — пояснила Елена. — Черное эбеновое дерево, и золото.

Она подняла рукав все той же своей голубой футболки, и они увидели на плече Елены темный отпечаток, словно от прививки от оспы, но в форме точно такого же треугольника.

— Тавро. Он всех своих девушек метит этим треугольником. Нагревает треугольник на зажигалке и припечатывает к плечу. Сократос очень дорожит этим перстнем. Там, внутри, есть даже его имя. Он что-то вроде его талисмана.

Она содрогнулась, и отдала Юрию перстень.

— Не хочу даже в руках держать эту гадость.

Юрий пожал плечами, примерил его. Перстень слазил у него даже с большого пальца. Тогда он снова сунул перстень в карман. Ольга к этому времени уже оделась, так что они все втроем вышли из номера. У двери номера Зубриловых топталась филиппинка в форме горничной, с ведром, совком и шваброй. Она что-то залопотала хозяйке номера, но Елена, открыв ключом номер, отрицательно замотала головой.

— Нет-нет! Ноу-ноу! Гоу хом! Потом-потом!

Они увидели лежащее на кровати тело Василия. Нефтяник храпел удивительно мощно, с залихватскими руладами. Елена прошла во внутрь номера, а супруги сделали еще несколько шагов по коридору, но тут Ольга вспомнила, что не оставила подруге ключ от номера.

— Ключи! — сморщившись, сказала она, и метнулась назад. — Лен, ключ от номера возьми.

— Хорошо, брось его на столик.

Юрий невольно прошел за женой, и оказался в номере как раз вовремя. Ленка в этот момент сбросила с себя халатик, и, находясь в чем мать родила, искала в чемоданах какую-то одежду. Она не видела, что кроме Ольги в номер вошел еще кто-то, зато гневный взгляд Малиновской заставил Юрия торопливо попятиться назад, столкнуться с дверным косяком, и выскользнуть из номера. Ольга, в свою очередь, выйдя в коридор, молча показала супругу кулак, который он поспешно поцеловал. Они прошли по коридору несколько метров, но могучий храп Василия Зубрилина сопровождал их и там.

— Вот это Васька мастер по храповецкому! То-то она поднялась так рано, — высказал свое предположение Юрий.

— Да, ты у меня храпишь гораздо тише, — согласилась Ольга.

— Я храплю?! — удивился Юрий. — Ты первая, кто говоришь мне об этом.

— Причем не первый уже раз.

— Первый.

— Нет не первый. Ты просто не хочешь помнить ничего про себя плохого. А до этого ты про свой храп ничего не знал потому, что все бабы тебе льстят. Только мне уже не зачем тебе льстить, я уже и так твоя жена. Вот только знаешь, что мне интересно, ты специально вперся в номер в тот момент, когда Ленка была голой?

— А больше ты ничего не могла спросить умного? Я то откуда знал, что она в этот момент решит показать тебе стриптиз? Кстати, почему тебе, а не мне, у вас что там, развиваются розовые отношения?

Но Ольгу так просто было не пронять.

— Не переводи стрелки, дорогуша. Я знаю эту твою манеру наводить тень на плетень.

Они препирались весь завтрак. Отвлеклись только когда услышали через открытое окно звонкий голос разносчика газет.

— "Кипрские вести", свежий номер! Цены на бензин поднялись еще на десять центов! Вчера в кафе «Сандал» произошла массовая драка между русскими и греками. Инициатор драки небезызвестный сутенер Сократос Михаилидис.

— Эй, парень, дай сюда газету! — крикнул в окно Юрий.

Пацан, по виду типичный еврейчик, охотно поделился с ними новостями за два доллара, и при этом попытался не дать сдачи с пяти долларов.

— Смотри-ка ты! Быстро это они все срисовали! — Восхитился Юрий, показывая Ольге газету. — Какие здесь, на Кипре, крутые репортеры. Прямо как Антон Рябцев у нас в Кривове.