Слишком красив и богат - [27]

Айслинг быстро разделась и забралась в ванну. Она долго нежилась в теплой воде, наблюдая за пузырьками пены.

Потом она облачилась в шелковую пижаму. Верх был приспособлен для более легкого кормления грудью.

Она забрала волосы в хвост и спустилась вниз.

Как-то все странно: она расхаживает по дому, в котором вырос Джанлука, но который для нее чужой.

Привыкнет ли она когда-нибудь к этому месту? Станет ли оно для нее домом?

Она нашла мужа и Клаудио в саду.

Джанлука не слышал ее бесшумных шагов: он был сосредоточен на сыне, который спал в колыбели, доставленной из Рима.

При виде этой картины ее сердце зашлось от любви и нежности к обоим, но она заставила себя собраться, увидев, что Джанлука обернулся к ней.

Сад утопал в цветах, и Айслинг полной грудью вдохнула пьянящий аромат.

Джанлука все еще был в свадебном костюме, хотя расстегнул верхние пуговицы рубашки и ослабил галстук. Он всегда делал это при любой возможности. Он посмотрел на нее, и она снова почувствовала нежность.

Он смотрел на нее с недоверием и некоторым разочарованием. Ему показалось, что женщина, на которой он только что женился, исчезла. Совсем как в сказке про Золушку. Исчезла невеста в сексуальном платье и туфлях. Сейчас на ней были скучного вида штаны и кофта.

А чего он ждал?

Он почти заставил ее выйти за него замуж.

Было бы глупо ждать от нее, что она изменит своим привычкам и преобразится.

– Ты совсем другая сейчас, – бесцветным голосом сказал он.

Она заметила, что его взгляд потяжелел.

– Торжественная часть подошла к концу, Джанлука. К тому же в этом намного удобнее кормить Клаудио. – Она кивнула на колыбель. – Как он?

– Спит, – коротко ответил он.

– О, это хорошо, – неуверенно отозвалась Айслинг.

Она не могла подойти и забрать ребенка, как игрушку. Но с другой стороны, не знала, куда ей деть себя.

– Итак, скажи мне, как ты хочешь провести сегодняшнюю ночь. Это ведь наша первая брачная ночь, – проворковал Джанлука.

Она не знала, что сказать.

– А у тебя есть предложения?

– Ты имеешь в виду что-то другое, кроме того, чем обычно муж с женой занимаются в спальне? – он откровенно издевался. – По-моему, ты сама знаешь ответ. А пока ты думаешь, прошу меня извинить, мне нужно сделать несколько звонков.

Она удивленно посмотрела на него.

– Но мне казалось, ты не будешь работать, пока у нас медовый месяц!

– Я же никуда не уезжаю, правда? – резонно заметил он. – Какие у тебя будут пожелания? Хочешь выпить шампанского? Или можешь дать указания повару, чтобы он что-нибудь сообразил. Или мы можем тесно прижаться друг к другу и посмотреть фильм.

– Пожалуйста, оставь свой сарказм, Джанлука.

– А если я говорю серьезно? – усмехнулся он.

Айслинг колебалась.

– Послушай, насчет ночи…

Она взглядом умоляла его о помощи, но он оставался безучастным. Как сказать ему, что ей хочется спать с ним в одной постели?

Джанлука еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Она что, думает, он сразу набросится на нее по праву мужа? Приступит к исполнению супружеского долга?

Но он решил проявить снисходительность:

– О, не волнуйся об этом. Я не так голоден, чтобы умолять тебя разделить со мной постель. А если уж мне захочется, найдется много женщин, готовых на все. По тебе ведь видно, что мысль спать со мной убивает тебя.

– Убивает? – потрясенно воскликнула она. – Ради всего святого, с чего ты взял?

– У тебя на лице все написано.

Даже если он на самом деле не знает, что с ней происходит, должен ведь понимать, что она нервничает.

В такой-то ситуации!

– Мне немного страшно.

Интересно, почему? Боится потерять лицо?

В эмоциональном плане она, кажется, намерена держать его на расстоянии, но с этим он справится. Если же так будет и в постели, то он долго не выдержит. И Айслинг, как умная женщина, должна это понимать.

Пожалуй, надо облегчить ей задачу. И себе тоже.

Почему бы не преподнести свое предложение так, чтобы она не смогла отказаться? Он подошел к ней и провел пальцем по шее, потом по губам, отметив, что она слегка дрожит.

Ее глаза потемнели, когда он внезапно убрал руку.

– Я хочу тебя, – глухо сказал он.

– Джанлука…

– Я приду к тебе сегодня ночью, – тихо пообещал он. – Если ты хочешь этого, оставишь дверь открытой. Если закроешь, я больше не приду к тебе.

Ну почему он не поцеловал меня? – сокрушалась Айслинг. Почему надо говорить об этом так, будто составляешь контракт?

А потому, что именно так и есть. Сначала ребенок, а потом ее тело.

Хорошо еще, что ему нужно и то, и то.

Сама Айслинг отчаянно желала его. Настолько, что даже боялась силы своего желания. Оно исходило из глубины сердца.

А что будет дальше?

Она заставила себя не думать об этом. Зачем думать о неясном будущем? Это может причинить лишнюю боль, а сейчас глупо лишать себя удовольствия.

Хотя не стоит показывать ему, что она вся в его власти. В прошлом она сдавалась ему очень быстро. Значит, сейчас нужно подогреть его интерес.

Он ведь однажды сказал ей, что именно ее загадочность привлекла его.

– Я подумаю, – равнодушно обронила она.

Он восхитился ею. Как холодным бриллиантом.

– И еще кое-что, Айслинг.

У нее так сильно билось сердце, что она еле проговорила:

– Что?

Он кивнул на ее прическу.