Слезы звезд - [45]

— Как прошло? — Его голос звучал сухо.

— Нормально, — я прижалась лбом к холодному стеклу, надеясь, что это поможет мне прийти в себя. Мой пульс все еще бился чаще, чем мне бы того хотелось.

Я услышала его хмыканье и увидела, что он косится на браслет, который я все еще сжимала второй рукой. Спохватившись, я одернула рукав и подложила руку под подбородок.

Ну почему я не смогла снять этот треклятый браслет? Если бы не это дурацкое прикосновение, которое совершенно выбило меня из колеи, а Майк не сигналил бы, как сумасшедший, то я бы наверняка справилась с замочком!

К моему несказанному облегчению, Майк молчал до самого дома. Машина остановилась возле калитки, и я открыла дверцу. Мысли путались, и мне хотелось только одного — оказаться наконец в спасительном пространстве своей комнаты. А ведь предстоит еще объясняться перед тетей. Она захочет знать, зачем я понадобилась Джейку. Что я ей скажу?

Но голос Майка меня остановил.

— Кстати, кажется, это принадлежит тебе, — он разжал пальцы, и в который раз за вечер мое сердце заколотилось быстрее. Я узнала свою резинку для волос, которую он сорвал с моей косы, когда пытался схватить меня в храме.

Все это время он ее хранил? Зачем?

На его бесстрастном лице невозможно было разглядеть никаких эмоций.

Я протянула пальцы. На секунду он задержал ее, словно передумал отдавать. Но тут же опомнился.

— И да, с днем Рождения, — бросил он, заводя машину и оставляя меня в одиночестве смотреть ему в след.

Глава 6. Совет

— Так, так, так, — Карл фон Рихтер расхаживал по классу, кивая и поглаживая белые усы. — И вы, мистер Фишер, считаете, что крестовые походы означали вовсе не распространение христианства, а, по сути своей, преследовали как церковные, так и глубоко политические цели?

Бедный Фишер вряд ли имел какое-либо мнение по этому поводу, но лишь покорно вздохнул.

Карл фон Рихтер поцокал языком, делая вид, что раздумывает над этой гипотезой, которую сам же и приписал своей несчастной жертве.

— Да, возможно. Конечно, возможно, — бормотал он под пышными усами, заложив руки за спину и меряя шагами комнату. — То, что политические лидеры в моменты внутреннего кризиса иногда предпринимают военные шаги, чтобы отвлечь внимание народа — весьма известный факт. И вы, Фишер, считаете, что жертвы, по сути, были принесены напрасно? Во имя ценностей, которые на самом деле никогда таковыми не являлись?

Парень побледнел и промямлил что-то неразборчивое.

— Интересно, интересно…

Карл фон Рихтер приложил палец к губам и принялся прохаживаться по рядам, делая вид, что все еще размышляет.

— А вам не кажется, что все это выглядит… кхм… мягко говоря, не очень? Столько смертей, города разграблены и сожжены, исторические памятники уничтожены навеки. И вы еще спрашиваете, ради чего?

Класс укоризненно захлопал глазами на Фишера, будто это он был виноват во всех этих несчастьях.

Тот только пошевелил побледневшими губами, испуганно озираясь по сторонам. Похоже, он сам поверил, что как-то лично к этому причастен.

— Хм, — Карл фон Рихтер вскинул голову и заложил руки за спину. — Интересно, что история имеет это примечательное свойство — принимать совершенно иной смысл, стоит лишь посмотреть на все под другим углом. Амбиции одного могут обернуться страданиями другого, в какую бы красивую и благородную обертку их не завернуть. А фанатизм… О, фанатизм — и вовсе опасное явление. Особенно, если он подогреваем страхом… Предчувствием неизбежного конца… Кхм, да, тогда он становится действительно опасен. И, увы, именно тогда он способен на самые страшные поступки…

Карл фон Рихтер вдруг застыл, как истукан, посреди прохода. Из всех его немигающий взор почему-то был устремлен на меня.

Я заерзала на стуле — вслед за ним любопытные взгляды оставили несчастного Фишера и теперь вовсю таращились на меня.

— Тебе не кажется странным, как он на меня сегодня смотрел? — спросила я Уилла, когда мы вышли из класса и направились к раздевалке. Урок на этом закончился, но меня не оставляло смутное ощущение, что последние слова Карла фон Рихтера почему-то предназначались мне.

Хотя что у меня общего с крестовыми походами?

— Вряд ли он это специально. В конце концов, как это может быть связано с тобой? — подтвердил мои мысли Уилл.

Я пожевала выбившуюся прядку волос. С начала этого семестра Карл фон Рихтер часто смотрел на меня каким-то долгим, задумчивым взглядом.

— Не знаю. Наверное, ты прав, — я вздохнула.

— Может, затормозил. У него бывает, — подтвердил Уилл. — Ты же знаешь, что он со странностями.

— Кстати, в ближайшие две недели нам укоротили занятия, — услышала я рядом тихий голос Джин. Она брала свой плащ, избегая смотреть на Уилла.

— Серьезно? — я старательно натягивала рукав, чтобы они не заметили браслет. К своему стыду, я так и не смогла его снять — замочек не поддавался, несмотря на все мои старания. А попросить помощи я не решалась. При одной только мысли, что кто-то, тем более Уилл, который болезненно воспринимал мои вынужденные поездки к Джейку, об этом узнает, мне становилось нехорошо.

— В понедельник прибывает Совет, — холодно отозвался Уилл, покосившись на Джин. — Это пока хранят под секретом, но слухи уже просочились.