Слезовыжималка - [14]
— Для книг? Откуда я знаю… Иногда идей полно, а иногда их совсем нет. Сейчас, например, у меня творческий кризис.
— А из жизни ты сюжеты берешь?
— В каком смысле из жизни?
Я не сразу заглотил наживку, однако через какое-то время понял, что Боб считает дни и не упускает возможности упомянуть их точное количество с момента похищения. Казалось, он старается напомнить мне о моей преступной натуре. Он знал о моей былой религиозности и, наверное, полагал, что отсутствие веры не отменяет грехов. Понятное дело, Боб не ведал о моем пресвитерианском воспитании — предназначение, видимость веры и прочие зыбкие места в болоте догмы оставались для него загадкой.
Как бы там ни было, я оценил его расчеты, хотя сам в математике силен не был. Я не привык вешать на стены и на холодильник календари, а ведь именно так большинство людей ведут счет дням.
— В каком смысле из жизни?
— Ну вот отсюда, например.
Я оторвал взгляд от Промис и махнул рукой в сторону парка. На той стороне дорожки в песочнице играли дети, рядом судачили их матери и няньки. Девочка в слишком длинном желтом дождевике пыталась вырыть ямку розовым пластмассовым совочком. Совочек падал у нее из рук, и каждый раз, прежде чем поднять его, девочка удивленно смотрела себе под ноги, словно не понимая, как он там очутился.
— Описания у меня плохо выходят, — призналась Промис. — Как-то раз я попробовала описать своего пса — в качестве упражнения.
— У тебя есть пес?
— Да, Ганс. Толком ничего не получилось. Ну не выходят у меня описания. Я чаще беру вещь из жизни в качестве источника вдохновения. Я говорила, что раньше рисовала?
— Нет.
— Пейзажи в основном. — Промис провела рукой по воздуху, словно делая мазок воображаемой кистью. — Может, когда вернусь в Нью-Йорк, снова начну. Короче, иногда над книгой я так же работаю. Смотрю на какую-нибудь вещь — на необычную брошку или там на мамину фотографию — и пишу о ней. Я использую эти вещи, но не копирую их. Описания у меня никудышные.
— А что у тебя хорошо выходит?
Ее губы изогнулись в улыбке. В этом было что-то странное, однако я не мог определить, что именно. Я задавал вопрос вполне серьезно, но потом посмотрел на улыбку Промис, на ее губы (ведь именно на них я видел улыбку) — и потерял нить рассуждений. У меня закружилась голова, я чуть придвинулся к собеседнице, склонился к ее губам… Нет, нельзя сказать, что я не хотел ее целовать. Я ее поцеловал, не спорю.
Поначалу поцелуй вышел довольно неуверенный. Наши губы встретились, языки соприкоснулись, словно руки влюбленных в темной пещере, и тут мои мысли вновь вернулись в русло сомнений. Интересно, так ли поступали все остальные? (А может, дальше поцелуев она не заходила и искала своего мужчину?) А потом мне стало все равно. Я расслабился и полностью отдался поцелую. Наши губы жили какой-то отдельной жизнью. Я погрузился в медленный ритм движений. Мне было тепло, даже горячо, возможно, все из-за холодной воды. Да, Промис отлично целовалась. («Повторенье — мать ученья», — говаривал отец.) Поцелуй — импровизация для двоих, но тут Промис задавала направление, а мне оставалось следовать ее указаниям.
Наконец мы отстранились друг от друга.
— Привет, — сказала она — так, будто нас только что представил общий знакомый.
— Привет.
Мы улыбнулись, а потом одновременно оглянулись на песочницу.
— Значит, ты нанимал агента?
— Даже двух, — ответил я.
— Так это же здорово! — Боб включил беговую дорожку и пошел по движущейся ленте.
— Что, два лучше, чем один?
— Я имел в виду…
— А ты думал, что я полный неудачник? — Я облокотился на сетку и попытался представить себе, каково это — быть еще менее успешным.
— Я хотел сказать…
— Нет, Боб, я парень, который нанял агента, агент попытался продать книгу, книгу никто не купил, вот агент и сделал ручкой. Было приятно познакомиться и все такое.
— Ты плохо выбрал агента, — тоном прожженного рекламщика заявил Боб. — А может, книга попала не к тому редактору. Не повезло. Само собой ничего не получится. Легко никому не бывает.
— Моника Санчес. — Я выговорил имя и выжидательно уставился на Боба.
— Хороший агент. Я ее знаю.
— Да, а она знает тебя. Мою книгу она предлагала тебе.
— Моника… — Боб ошарашенно смотрел прямо перед собой и все перебирал хилыми голенями, пытаясь хоть как-то согнать жир с бедер. — Моника — твой агент?
— Она была моим агентом. Не путай времена.
— И я читал твою книгу? — Его голос звучал почти заискивающе, будто он говорил с ребенком. А новый плюшевый мишка тебе нравится? Из-за жужжания тренажера я с трудом разбирал слова.
— Ты думаешь…
— И ты до сих пор молчал?
— Ты думаешь, я тебя просто так выбрал? Спичку вытянул?
— А что я сказал? Ну, о твоей рукописи…
— Когда писал вежливый отказ? Сам знаешь, похвалил стиль, внутренний мир главного героя. Отметил ограниченную точку зрения, подчеркнул, что роман страдает некоторой агорафобией. Спасибо, что ознакомили нас со своей рукописью. Искренне ваш, Роберт Партноу. Моника подождала три недели, а потом сказала, что мне лучше поискать другой вариант.
— Очень жаль, — проговорил Боб.
Я откашлялся и посмотрел на холодильник в углу. Вдвое меньше обычного, зато вдвое мощнее, по крайней мере именно так говорил продавец. Кожаный портфель Боба так и лежал прямо на холодильнике.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?
Самая потаённая, тёмная, закрытая стыдливо от глаз посторонних сторона жизни главенствующая в жизни. Об инстинкте, уступающем по силе разве что инстинкту жизни. С которым жизнь сплошное, увы, далеко не всегда сладкое, но всегда гарантированное мученье. О блуде, страстях, ревности, пороках (пороках? Ха-Ха!) – покажите хоть одну персону не подверженную этим добродетелям. Какого черта!
Представленные рассказы – попытка осмыслить нравственное состояние, разобраться в проблемах современных верующих людей и не только. Быть избранным – вот тот идеал, к которому люди призваны Богом. А удается ли кому-либо соответствовать этому идеалу?За внешне простыми житейскими историями стоит желание разобраться в хитросплетениях человеческой души, найти ответы на волнующие православного человека вопросы. Порой это приводит к неожиданным результатам. Современных праведников можно увидеть в строгих деловых костюмах, а внешне благочестивые люди на поверку не всегда оказываются таковыми.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.