Слепой стреляет без промаха - [11]

Он поднял руки и напряг бицепсы. Под кожей вздулись твердые комки мускулов.

«Да, я еще ничего. Но действительно, нужно сбросить лишний вес. Тут Глеб прав. Вот дьявол! И глаз же у него! Заметил, да еще так точно определил. Я бы никогда не смог. Тем не менее, Глебу не позавидуешь. Работа у него собачья. А у меня? – задал себе вопрос Сергей Соловьев. – У меня что, хорошая? Такая же собачья работа. Кого-то искать, выслеживать… кого-то устранять. Но другого-то я и делать не умею. Всю жизнь только этим и занимался. Сразу же после армии попал в спецназ, а из него в КГБ. А затем началось медленное продвижение вверх по служебной лестнице».

– Очень медленное, – сказал сам себе Соловьев и похлопал ладонью по щекам.

Затем надел очки и так, совершенно голый, вышел в гостиную. Из гостиной он прошел в спальню. Теперь ему предстояло облачиться в парадный костюм. Он вытащил изысканный серый костюм, строгий и торжественный. Надел безукоризненно отутюженную рубаху с накрахмаленным воротом, повязал галстук. Одежда сидела на нем как влитая. Она была куплена в самом дорогом московском магазине.

– Да, выгляжу я хорошо. Респектабельно.

Затем Соловьев вернулся в кабинет. Открыв сейф, он взял из него деньги, сунул их во внутренний карман пиджака. Посмотрел на пистолет.

«Вот его-то на этот раз я с собой брать не буду».

Затем переложил документы из твидового пиджака в свои парадный.

«Вот так, пожалуй, можно и ехать. Смокинг мне не нужен, я и в костюме выгляжу вполне представительно».

Его седеющие волосы были аккуратно причесаны, лицо сияло доброжелательностью и весельем. Но, конечно же, и доброжелательность, и веселье были напускными. Это была одна из масок, которую так любил примерять и носить полковник Соловьев.

Ему было ровно сорок. Он, конечно же, многого достиг. Но ему все равно казалось, что этого мало.

Он подошел к телефону и позвонил на дачу. Трубку сняла двенадцатилетняя дочь.

– Юля, здравствуй, это папа.

– Здравствуй, папочка! – послышалось в ответ.

– Как у вас дела?

– А мы ходили по грибы.

– Кто это – мы?

– Ну как… я, Андрей, мама и Николай Петрович.

– Какой такой Николай Петрович? – деланно произнес в трубку Соловьев.

– Ну как же… дедушка Николай Петрович, наш сосед по даче.

Соловьев заулыбался. С ними по соседству жил отставной генерал, любитель мемуаров и грибов, а также рыбалки и своего участка. Он без устали занимался обрезкой деревьев, выведением каких-то новых сортов помидоров. И действительно, помидоры и огурцы у отставного генерала были отменными. Огурцам всегда поражался не только Соловьев, но и все соседи по даче. Огурцы были отличные – маленькие, хрустящие. Стоило лезвию ножа впиться в огурец, как впереди лезвия уже начинала бежать трещина. Огурцы напоминали маленькие спелые арбузы. А черные пупырышки легко обламывались под пальцами, не раня кожу.

– Ну и как ваши успехи, Юля? – поинтересовался полковник Соловьев.

– Николай Петрович завел нас очень далеко, и мы набрали целую корзину. А Андрюша нашел такой большой белый гриб, что он едва вместился в ведро.

– Так вы набрали корзину или ведро?

– Мы с мамой набрали корзину, а Андрей набрал ведро. Но не большое, а маленькое, пластмассовое. Помнишь, красное?

– Да-да, помню, Юлечка, красное ведерко. А чем сейчас занимается мама?

– Она на кухне занимается грибами, перебирает их с Андреем. Ой, нет, Андрей ушел к Николаю Петровичу.

– Хорошо. Скажи маме, что завтра я обязательно позвоню. Или пусть она часов в десять позвонит мне.

– Папа, папа, так я ее сейчас позову к телефону!

– Ладно, не надо, Юля. Пусть занимается своим делом. А ты почему ей не помогаешь?

– Ну, папа, как же можно – разговаривать по телефону и чистить грибы?

– Ага, тогда понятно, – улыбнулся Соловьев. – Знаешь что, передай ей привет и поцелуй от меня в щеку.

– А меня разве ты не хочешь поцеловать, папочка? – капризным голосом бросила в трубку дочь.

– Конечно же хочу, дорогая! Считай, что я тебя поцеловал.

– Я не слышу, – послышался детский дурашливый голос.

– Ну, тогда слушай, – и Соловьев громко чмокнул в микрофон трубки.

– Ну вот, теперь слышу. И я тебя целую, папочка.

– Спасибо, родная. Маме и Андрюше привет и поцелуй.

– Хорошо, хорошо. Только не забудь полить цветы, – строгим голосом сказала дочь. – В кактусы много не лей, а вот остальные полей хорошо. Кактус не любит воды.

Соловьев улыбнулся. Голос дочки был такой же, как и голос жены.

– Хорошо, родная, не забуду. Обязательно полью.

Он положил трубку на рычаги аппарата и посмотрел на цветы. Конечно же, он о них напрочь забыл. Жена с дочкой были любителями всяческой зелени. Цветы росли на балконе и по всей квартире. Даже в кухне стояло несколько горшков с азалиями.

– Ай, полью, когда приеду, – сказал сам себе Сергей Васильевич и, еще раз оглядевшись – не забыл ли чего – направился к двери.

Его машина – темно-вишневые «жигули» – стояла у подъезда. В машине был телефон. Он сел в машину и запустил двигатель.

Через двадцать пять минут Соловьев подъехал к филиалу одного из известных московских банков. У входа, отделанного черным мрамором и никелем, стояло дюжины две дорогих иностранных автомобилей. Здесь должна была состояться презентация. И по количеству автомобилей полковник догадался, что уже почти все гости собрались. И скорее всего, презентация началась.