Слепцы - [13]

– Ворота закрой, – повторил Молчун и тоже задумчиво посмотрел на дверь чулана.

Был соблазн, ой был.

И пора была самая что ни на есть подходящая.

Это летом покойника нужно прятать быстро и поглубже, пока вонять не начал, а зимой, да в такие морозы – любо-дорого. Вынес на задний двор, сложил за поленницей в дровяном сарае – и до самой весны. Можно от тел избавляться, не торопясь, отвозить потихоньку подальше от постоялого двора.

Слуги выжидающе смотрели на хозяина.

– Закроешь ворота, – Молчун прикусил правый ус, и Битый с Сапогом поняли, что решение принято. – И собак выпусти. Всех.

Битый оскалился довольно:

– А господина витязя мне отдашь. Поиграть. Он все равно не пьет…

– Забирай, – разрешил Молчун, расправил плечи и пошел в чулан.

– Слышь, хозяин, – прошептал Сапог из-за плеча. – Ты им водички той плесни, без вкуса и цвета.

– Водичку? – Молчун зло посмотрел на слугу через плечо. – Ты знаешь, сколько она стоит? И где я еще достану? Когда еще приедет тот купец?

– А если проклятый Десятник учует вкус или запах? – резонно возразил Сапог. – Синеглазка горчит, канавник пахнет… сонное зелье сладкое. Не жадничай, хозяин. Сколько там той водички нужно? А у них одного оружия столько… И неплохого, я глянул. Не наших криворуких кузнецов с Севера и из Крепостей работа…

Молчун подумал, еще раз тяжело вздохнул, взял с самой верхней полочки небольшой кованый сундучок, открыл его ключиком, висевшим на шее, достал крохотный пузырек из мутного стекла.

Сколько за него денег содрал купец заморский, вспомнить страшно. Да за такую плату Молчун своими руками десятка два задушил бы.

– Давай вино.

Сапог принес кувшин, поставил на разделочный стол.

– Значит, пятеро их, – пробормотал Молчун. – Малый не пьет, зато здорового нужно считать за двоих. По три капли на пятерых…

Молчун наклонил пузырек над вином, отсчитал пятнадцать капель. Тщательно заткнул пузырек, положил в сундучок, закрыл на ключ и поставил на полку. Прикрыл за собой дверь чулана.

Сапог рассматривал поверхность вина – ровно, гладко, будто и не капали туда ничего. И никто не замечает, когда пьет. Они и в воду подливали, и в похлебку, и в вино тонкое с Юга – никто не унюхал. Одно слово – волшебная водичка.

– А ну-ка, – Молчун постучал пальцем по кувшину. – Понюхай, как оно?..

Сапог наклонился, принюхался.

– Как? – спросил Молчун.

– Никак… Вино и вино, сам же знаешь…

– Знаю. А если водичка того? Испортилась. Она у меня уже почти год, а купец сказал, что год с небольшим отрава действует. Потом, особенно на свету, может и того…

– Может, еще попробовать? – осведомился Сапог.

– Ладно, и так сойдет, – махнул рукой Молчун. – Значит, как снова пить попросят, так этот кувшин им и отнесешь.

– Скоро позовут, – усмехнулся Сапог. – Щенок опять «Околицу» тянет, как закончит, бык прослезится и захочет печаль запить.

– Вот и запьет… – задумчиво произнес Молчун.

Что-то он был не в духе… И сам не смог бы сказать, отчего. Тяжесть была во всем теле – усталость, что ли?

Может, бросить все и уехать к теплому, ласковому, как в детстве, морю? Молчун был родом не из этих мест; сам бы он сюда и не поехал, но вначале война, потом голод, потом мор, как полагается, а потом и Серый всадник, который его спас, но потребовал…

И ведь не отпустит. Не разрешит уехать – лучше даже и не спрашивать.

Стукнула задняя дверь, было слышно, как топает ногами Битый, сбивая с сапог снег.

– Снова сыплет, – сообщил Битый, входя на кухню. – Совсем конец света – мороз и снегопад. Хорошо, что хоть ветра нет.

Он посмотрел на кувшин, перевел взгляд на Молчуна:

– Водичку?

Молчун кивнул.

Мальчишка в обеденной перестал петь.

– Сейчас, – прошептал Сапог.

– Выпивку благородным воинам, – шепотом же передразнил Битый.

Но вместо крика на пороге кухни возник тот самый бык, любитель «Околицы».

– А где это вы все? – поинтересовался он с пьяной улыбкой на лице. – Благородные воины умирают от жад… от жажды, а челядь не шевелится? Хозяин! Хозяин!! – надсаживаясь, заорал бугай в самое лицо Молчуну. – Твои слуги не умеют прислуживать благородным воинам… У господ витязей сохнут глотки, а они… Ты их уволь, хозяин! Выгони прямо сейчас на мороз, пусть знают, что…

Бугай задумчиво посмотрел на свою ладонь. Его лицо вдруг стало печальным.

– Вот этой рукой… – проговорил бугай. – Вот этой самой рукой… Хочешь, я вот этой самой рукой их уволю. Ты мне нравишься, хозяин… А они – нет.

– Где ты там? – на кухню ввалился одноглазый урод со шрамом через все лицо. – Ты куда сбежал?

Он шагнул вперед, но ноги держали не слишком уверенно – урод покачнулся и повис на плечах у Битого.

Тот поддержал уважаемого гостя, улыбнулся с ласковым участием.

– Ты же проспорил! – заявил одноглазый. – Ты сказал, что я не смогу одним глотком…

Одноглазый притянул к себе Битого за шею и громко прошептал ему на ухо:

– Я выпил, а он сбежал… Ты только подумай? Давши слово – терпи, а не давши… Жулик он, вот кто!

– Я жулик? – обиделся бугай. – Это я жулик?

Он протянул руку, схватил одноглазого за грудки и потянул к себе.

– Да я тебе за такие слова, знаешь что?

– Ну что? – спросил одноглазый, шею Битого, однако, не отпуская.

– Я тебе горло перекушу! – заорал бугай. – Одним укусом…