Следы динозавра - [5]

— Слушай, Френкель, — торжественно сказал Васька, останавливаясь. — Если райком разрешит, то поеду я сам.

— Ты-ы?… — растерянно глянул Френкель. — Да ты разве годишься в технические помощники?

— Разберусь как-нибудь!

— Слушай! Васька! Да ведь ты же организатор… активист?!

— Между нами говоря, Френкель, — не могу я быть активистом… в этой обстановке. С удовольствием удеру куда-нибудь… хоть к черту на рога.

— Значит, едешь?

— Еду.

— Ну, так черт же тебя дери совсем! — в полном восторге воскликнул Френкель. — В таком случае и я с вами!

7. Первое знакомство

И они ввалились в номер профессора Дормье.

— Вот вам помощник! — закричал еще с порога Френкель. — Вуаля.

— Кескесе ву парле франсе?[3] — спросил профессор.

— Нейн, — ответил за Ваську Френкель. — Он по-французски не говорит, да это все равно, он потом научится. Я буду за переводчика. Я хоть и не говорю, да зато все понимали. Ведь понимаете, я тоже решил с вами ехать. Да, да. Я тут махонький гонорар в одном журнале подцепил — за уральские очерки, так мне хватит. Такая компания будет, что держись, — в восторге заорал Френкель. — Такого динозавра разыщем, не простого, а с кандибобером! Правильно, что ли, профессор? Же резон, не се па?[4]

— Динозаурус, — обнаруживая великолепные золотые зубы, заулыбался профессор Дормье. — Та-ва-ри-щи! Вив ла палеонтоложи! (Да здравствует палеонтология!).

— Палеонтоложи? Конечно, вив! — воскликнул Френкель. — Учись, Васенька! Э, да что там! Мы его самого по-русски научим, времени хватит. Правильно что ли, профессор?

Профессор отступил на шаг назад, напыжился, покраснел и внезапно выдавил из себя:

— Прра-виль-на. Ка-то-ры тщасс?

— Да что там, он уже болтает по-русски, — слышишь, Васька, — обрадовался Френкель. — Ну, профессор, пока — о ревуар! Ваське в райком нужно за разрешением, а я за кирками да мотыгами, — вот по вашему списку… Айда, Васька! О ревуар, мусье профессор!

Так встретились в первый раз эти три совершенно разных человека, которым суждено было пережить совместно длинный ряд далеко не обыкновенных приключений. Из них — профессор Дормье ехал с совершенно определенной научной целью; Ваське Свистунову нужно было взглянуть на себя и на свою работу со стороны; и только Френкель, вполне откровенно и отдавая себе в этом отчет — ехал искать именно приключений.

8. Чертова колесница

… И вот, член Французского Республиканского Палеонтологического Общества Жан-Мария-Франсуа Дормье, профессор трех университетов, кавалер ордена Почетного Легиона, и прочая, и прочая, — несется, подпрыгивая на каждом ухабе, — куда-то в даль пустыни, среди высокой и жаркой травы; несется он, и на очень странном сооружении, которое только с приблизительностью можно назвать повозкой. Сбоку и сзади, с гиком, криком и улюлюканьем вскачь несутся верховые в нелепых остроконечных шапках и в халатах… Но самое главное во всей этой бредовой скачке это то, что можно назвать движущей силой. От повозки вперед протянуты оглобли, к ним привязан поперечный брус; концы его с обеих сторон грудью и руками поддерживают двое всадников — и в отчаянной скачке увлекают колесницу с профессором вперед… Когда эти всадники устанут — они тянут брус со всем грузом вперед не меньше чем лошади — под ними раздается свист, сзади или сбоку подлетают двое верховых на смену, на полном скаку подхватывают брус — и чертова колесница, не замедляя темпа, вновь и вновь устремляется в жаркие объятия пустыни.

Профессор Дормье — в Монголии, и его почетным транспортом по открытому листу из Верхнеудинска препровождают в столицу Монгольской Народной Республики — Улан-Батор-Хото (Красный Богатырь)…

Справа от профессора сидит товарищ Френкель и чертыхается на каждом ухабе. Васька Свистунов остался в Кяхте упаковывать на грузовик Центросоюза багаж экспедиции — и выедет позднее. Френкель держится руками за сиденье — и проклинает себя за то, что не остался с Васькой.

Но профессор Дормье доволен: он — в сердце Азии, где сделано столько великих открытий… В мечтах он уже открыл столько гигантских костей неведомых чудищ, что ахнул этот шарлатан, профессор Ж. Чалленджер… Вся ученая Европа, обе Америки дивятся этим открытиям… Но профессор Дормье — не честолюбив и не тщеславен: он отклоняет приглашение на все эти конгрессы, избрания в члены разных обществ и — даже ордена… Ему нужно только одно: во чтобы то ни стало собрать скелет нового, невиданного экземпляра ископаемого….. Но допустим, скелет уже собран, — он достигает 50 метров в вышину и 175 в длину, — все поражаются, и восхищенный ученый мир на торжественном собрании присуждает новому чудовищному ящеру имя Динозавра Дормье, Дормьезавра… И тогда…

— Ччччерт! — раздается рядом, и профессор летит параболой через борт повозки.

— Шшшшто такой? — кричит профессор, треснувшись с размаху об землю. Но уже соскочившие с седел люди в остроконечных шапках толпятся кругом, размахивают руками и бормочут на непонятном языке. Френкель охает и ругается по ту сторону свороченной в канаву повозки:

— И, черрт меня понес ехать на этой… на этой дьявольщине! Поехал бы вместе с Васькой на грузовике… Спокойно — и не тряско… Нет, вот до чего доводит проклятое любопытство!