Следующий раз - [12]

Вместо ответа он сел рядом с ней, взял её за руку и сокрушённо сознался, что поркинать с ней уже не успеет. Не давая ей времени на ответ, он поведал о причине звонка Питера и попросил прощения так ласково, как только был способен. Поездка была необходима не только ему, но и его лучшему другу, попавшему в затруднительное положение. Фирма «Кристиз» не поймёт его, если он не явится на эти торги. Для него, Джонатана, это будет профессиональной ошибкой, чреватой для его карьеры, столь важной и для неё. Если уж совсем начистоту, он всегда мечтал подойти к этим полотнам как можно ближе, так, чтобы виден был рельеф слоя краски на холсте, особенности цветов, не искажённые оптикой фотоаппарата и составом фотобумаги…

— Кто продавец? — спросила она еле слышно.

— Понятия не имею. Возможно, картины принадлежат потомку владельца картинной галереи, где Рацкин выставлялся при жизни. Я никогда не находил их следов на публичных торгах. Работая над первым каталогом работ художника с профессиональными комментариями, я был вынужден довольствоваться фотографиями и сертификатами подлинности.

— Сколько там всего картин?

Джонатан не сразу назвал цифру. Он знал, что с ней нельзя делиться не покидавшей его надеждой найти пятую картину, о которой ему рассказал Питер. Последняя картина Владимира Рацкина с точки зрения Анны была химерой, плодом ненасытной, болезненной страсти её будущего супруга к старому спятившему живописцу.

У себя в гардеробной Джонатан открыл маленький чемодан, отобрал несколько аккуратно сложенных рубашек, пуловер, галстуки, бельё на пять дней. Сосредоточившись на сборах, он не услышал шагов Анны у себя за спиной.

— Опять ты бежишь от меня к своей возлюблен ной, в этот раз — всего за четыре недели до нашей свадьбы. Как только совести хватает!

Джонатан оглянулся. В дверном проёме вырисовывался привлекательный силуэт его будущей жены.

— Моя возлюбленная, как ты выражаешься, — старый художник, спятивший, как ты его называешь, к тому же уже много десятилетий покоящийся в земле. Неутешительное свидетельство моих извращённых вкусов на заре нашего союза!

— Даже не знаю, как относиться к этому твоему замечанию… Ведь я тоже в твоём вкусе!

— Я совсем не это имел в виду! — возмутился он, заключая её в объятия. Анна вывернулась и толкнула его в грудь.

— Ты перебарщиваешь!

— Анна, у меня нет выбора Не усложняй моё положение. Почему я не могу делить эту радость с тобой?

— Интересно, если бы Питер позвонил накануне свадьбы, ты бы отменил наше бракосочетание?

— Питер — мой лучший друг и наш свидетель. Накануне свадьбы он бы не позвонил.

— Почему нет? Он бы не постеснялся!

— Ошибаешься. У него, конечно, своеобразный юмор, которому ты сама отдаёшь должное, но при этом он вовсе не лишён такта.

— Значит, он это успешно скрывает. Как бы ты поступил в случае такого его звонка накануне свадьбы?

— В этом невероятном случае мне бы, наверное, пришлось отправить в отставку «возлюбленную» ради скрепления законными узами союза со спутницей моей жизни.

Джонатан надеялся, не слишком, впрочем, в это веря, что теперь Анна перестанет его мучить. Чтобы не помогать ей провоцировать ссору, он удалился с вещами в ванную, собирать туалетные принадлежности. Но она решительно последовала за ним и туда. Когда он, сняв с вешалки плащ, наклонился, чтобы её поцеловать, она сделала шаг назад.

— Признайся, ты и сам понимаешь, что Питеру хватило бы наглости позвонить даже в утро свадьбы!

Джонатан спустился вниз и там, уже взявшись за ручку входной двери, оглянулся и долго смотрел на Анну, оставшуюся со сложенными на груди руками на лестничной площадке.

— Heт, Анна, он бы дождался утра понедельника, и тогда я бы его прикончил за то, что он не посмел позвонить.

Выйдя, он сильно хлопнул дверью. Шофёру подкатившего такси велено было ехать к терминалу «Бритиш Эруэйз» аэропорта Логан. Город успело полить ливнем, по тротуару все ещё бежали потоки воды. Когда машина отъехала, на окнах в мастерской опустились деревянные жалюзи. Анна улыбалась.

3

Питер дожидался Джонатана под табло посадки на рейс 776, провожая глазами последних пассажиров, исчезавших в рукаве. Джонатан положил руку Питеру на плечо, тот облегчённо обернулся и увидел, как растерян его друг.

— Я все eщё ваш свидетель?

— Если все пойдёт по-прежнему, готовься к роли свидетеля на нашем разводе.

— Как скажешь, я не возражаю. Только сперва изволь жениться, надо же соблюсти хронологию!

Ответственный за посадку поманил их нетерпеливым жестом: все пассажиры уже находились на борту, ждали только их двоих. Питер выбрал кресло у иллюминатора. Едва Джонатан забросил свой чемоданчик на багажную полку, самолёт тронулся с места.

Спустя час стюардесса, подошедшая к друзьям, услышала от Питера вежливый отказ от еды за обоих. В ответ на вопросительный взгляд Джонатана Питер заговорщически прошептал:

— Не тревожься! Я выработал два приёма для улучшения состояния в долгих перелётах, им цены нет! Во-первых, качество еды: я побывал в твоём любимом итальянском трактире и накупил лакомств на целый пир! Меня мучило чувство вины из-за твоей не съеденной лазаньи.

— Это были баклажаны, — с досадой возразил Джонатан. — Где же твоё угощение? Я подыхаю с голоду!