Следствие считать открытым - [27]
— Щас, дедуля, сделаем!
Я судорожно зажмурил глаза, ожидая, что из них сейчас полетят искры, но ошибся: туда втерли что-то вонючее, судя по запаху — испорченный баклажан. Потом меня начали «фаршировать»: разбили в ворот тухлое яйцо, вымазали саван плесенью, гнилой капустой, кошачьим дерьмом и чем-то еще более зловонным. Когда маленький мерзавец, которому я отдавил ногу, злорадно улыбаясь, засунул за шиворот дохлую крысу, мне нестерпимо захотелось блевать. Впрочем, чтобы я от собственного убийственного аромата не помер по дороге, в стенках гроба проделали несколько щелей.
Наконец все приготовления были закончены, и напоследок мне, согласно древнему ритуальному обычаю, засунули в рот головку чеснока для устрашения злых духов. Итак, теперь я был полностью готов ко встрече с потусторонним миром.
— А ну тащите сюда водилу, хорош нашу брагу жрать! — проорал «предводитель». — Ты, ты и ты — повезете домовину на погост.
Тут возникла небольшая заминка: «Ты», «ты» и в особенности последний «ты» явно надеялись быть в кругу семьи в тот момент, когда их сородичи доберутся до моих «сокровищ». Похоронная троица начала ныть, кричать и визжать в праведном возмущении, и даже тяжкий глас главаря не мог сломить их упорство.
Все явно шло к потасовке, потому я, выплюнув вонючий корнеплод, заорал:
— Да вы захлебнетесь в этом перегоне, живоглоты несчастные! До захода солнца я должен быть на кладбище, и ключи от дома я вам отдам только там!
— Оп-па… Так-так, кто тут не хотел хоронить? Ты? Вот и сиди дома — в чулан его! — громогласно вынес приговор отец семейства. — Я самолично поеду.
Бывшая «оппозиция» мгновенно проявила свою преданность общему делу и утащила на отсидку последнего «ты», верещавшего так, будто его волокли на костер. Мне в рот вновь засунули чеснок, гроб закрыли, потащили наружу, уронили в дверях, а когда поднимали на катафалк, уронили опять, да так удачно, что я треснулся о стенку головой и набил здоровую шишку. Наконец тронулись, но возница заметил труп в канаве и возопил:
— Гей, мужики! Этого отморозка — тоже в телегу!
О крышку раздался удар, будто чурбан бросили. Дохлый шпион в качестве спутника не входил в мои планы, а нам еще предстояло миновать пост на перекрестке.
— Телега, стоять! — донесся хриплый сержантский голос. — К досмотру!
Снаружи началась возня — всех моих «скорбящих родственников» вытащили на мостовую и внимательно осмотрели, Солдаты полезли на катафалк, но, увидев его содержимое, быстро попрыгали обратно.
— Там труп и гроб, — доложили сержанту.
— Что-то мне эти хари подозрительны. Боец Нытик, загляни в гроб, вдруг они там оружие спрятали?
Тот, кого назвали Нытиком, резво вспрыгнул на борт. Ой-ой, Валиен, сейчас у тебя будут большие проблемы — в условиях военного положения эти простые ребята не будут долго выяснять, кто ты и почему в таком виде…
Крышка гроба медленно открылась, я приготовился к худшему. Но то ли «похоронная команда» так славно поработала надо мной, то ли боец попался особо впечатлительный — он с воплем отшатнулся и сломя голову вылетел из катафалка.
— Там жмурик! Посинелый весь — видать, помер давно. И воняет ужасно — уже разлагаться начал, — доложил Нытик Дрожащим голосом.
— Эй, уроды краснорожие, вот вам бирка на проезд! А теперь убирайте отсюда свою падаль, пока я не передумал! — Рявкнул недовольный сержант и ушел греться к костерку.
Мы поехали дальше. Посты нас больше не останавливали, и похоронщики, предвкушая встречу с «горючей амброзией» затянули крайне непристойную песнь. Дело в том, что горская похоронная традиция обязывает сопровождать доставку покойника на место упокоения самой отборной руганью. По народным поверьям, это отгоняет демонов, могущих по пути покуситься на душу покойника, но я-то был все-таки не совсем мертвым, то есть совсем даже не мертвым, и слушать такие изыски мне было не в радость.
Вообще похоронная церемония нашего народа продумана до мелочей и уходит корнями в древние времена. В ту пору Фацения еще была мало населена, городов и в помине не было, а слово «перегон» как само понятие и как символ цивилизации было еще неизвестно, Горцы обитали в небольших поселениях у подножия скал, в питие потребляли исключительно пиво и сбитень, крепко уважали друг друга и потому жили долго и счастливо. Тогда смерть члена общины представлялась как нечто особенное, запоминающееся, и обставлялась соответственно.
Гроб для будущего покойника изготавливался годами, причем им же самим. Юноша считался полноправным мужчиной, когда закончит его обработку: гроб вытесывался из цельной дубовой колоды, а затем морился на дне ближайшего омута до той поры, когда его хозяин не преставится. Размер подбирался соответственно под свою стать, в связи с чем возникла примета: когда выемка оказывалась слишком тесной и покойника приходилось в нее чуть ли не забивать, говорили: скрягой был при жизни, даже гроб для себя маленький сделал. Умерший, будучи положенным в колоду, заливался смесью из древесной смолы и воска, которая, пропитав тело и гроб, затвердевала и сохраняла для потомков облик умершего на века. Но поскольку изготовление такого консерванта в нужном количестве требует длительного времени, то в тех случаях, когда гроб был слишком объемный, говорили: транжирой жил, таким же и помер.
Придя в себя после автокатастрофы, Игорь Алексеев, программист из Владимира, обнаруживает себя в чужом теле в подземном бункере другого мира и с удивлением узнает, что он, Игорь, является властелином миров, возродившимся в новом теле с чистой памятью. Для возвращения к былым высотам Игорю предстоит пройти долгий путь, следуя указаниям блокнотных листов, оставленным его предшественником. И с каждым шагом альтернативная реальность будет занимать все больше места в сознании Игоря, затмевая его земную жизнь и постепенно меняя его личность.
Игорь Алексеев узнает, что он является первым и единственным в мире человеком с нейрокомпьютером, выращенным прямо из головного мозга. Именно этот нейрокомпьютер и создает в голове Игоря удивительную магическую вселенную, называемую Альтернативой, и центр управления мирами – легендарный город Благодать. Приступив к исполнению обязанностей Повелителя Благодати, Игорь продолжает следовать по пути блокнотных листов, ведущему к высокому трону властелина миров. Этот путь приводит его на Агранну – в живописный этюдный мир красного солнца и розовых облаков.
Чтобы спасти украденную феями девочку, шотландскому пастушку Колину надо выполнить трудную задачу Королевы фей — принести Карачун. Целую бутыль особого вина, которое делает людей счастливыми.
Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.
Выросшая в любви и заботе, Катрина не знала, что счастливая жизнь скоро оборвется. Ледяные кольца обовьют её родину и сердце. Страну покроет лёд и пепел. Лишившись всего, она предстаёт как дочь предателей! Освистываемая толпой, подавленная ненавистью чужого народа, она смиряется со своей участью. Но судьба делает кульбит и чудом вырывает её из клетки боли и отчаянья. Потерянная душа цепляется за жизнь, обретая новый смысл, и страдающее сердце наполняется жаждой мести. Пламя, сокрытое в глубине сапфировых глаз, пробудится, и огненные крылья взмоют ввысь, чтобы возродить павшую страну, порабощенный народ и вернуть своё имя!
Мрачная и пронзительная история запретной любви и тысячелетнего искупления. Для ценителей произведений Танит Ли.
Роман для поклонников «Цирцеи» Мадлен Миллер, который переосмысливает скандинавскую мифологию и рассказывает современным читателям вечную историю любви, надежды и потерь. История Ангербоды начинается там, где большинство историй о ведьмах заканчивается: на костре. За отказ открыть ему знания о будущем бог Один решает сжечь непокорную ведьму. С трудом выжив, израненная и обессиленная Ангербода скрывается в безлюдных лесах… где встречает легендарного трикстера Локи. Их отношения рождаются с недоверия, но перерастают в любовь.
И весёлое ж место — Берендеево царство! Стоял тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии — Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно солнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо… Плывут тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла… Сияет тут красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая — боярышня Шалава Непутятична…Одна беда: солнышко светлое, катавшееся по небу справно и в срок, вдруг ни с того ни с сего осерчало на берендеев — и вставать изволит не вспозаранку, и греть-то абы как.
Лучших из лучших призывает Ладожский Князь в свою дружину. Из далеких селений спешат на его зов избранные. Но полон путь опасностей и неведомых страхов – лесные и водяные духи, нечисть и оборотни заступают дорогу отважным избранникам Князя. Далеко, за грань реальною, за кромку мира уходят герои, чтобы отобрать жертву у всесильного и безжалостного Триглава. Есть ли что-то на свете, чего не одолеют бесстрашные витязи Белеса? Все осилит отважное и любящее сердце, когда впереди его ждет светлая ЛАДОГА.
В этом мире на равных сосуществуют эльфы, орки, вампиры, оборотни, люди, рожденные в нем, – и люди, занесенные в него из далекого будущего.Здесь воюют беспрерывно, а ненавидят с наслаждением и со вкусом – северные земли напирают на южные, люди и оборотни грызутся, как одержимые, а представители Старших народов плетут хитрые интриги, намереваясь поставить, наконец, на место представителей народов Младших.Здесь начинается история лихого парня по прозвищу Квазимодо – бродяги, авантюриста, непревзойденного бойца и ловкого вора.
Они приходили с моря, воины, не знавшие ни жалости, ни страха смерти. Пестрые паруса их драккаров заметны были издалека. И когда такой парус поднимался над горизонтом, жители прибрежных селений в страхе бежали, спасая свою жизнь. Об их отваге, мужестве, жестокости и ярости ходили легенды. Они жили войной и ради войны. Их хранили суровые асы. Им помогали светлые альвы и темные йотуны. Их души уносили с поля боя златокосые валькирии. Их называли героями и варварами, пиратами и волками Севера. Но сами они звали себя — Викинги.