Следствие по всем правилам - [17]

Лаптев и Бельчиков в четыре руки дергали фигурную скобу и нервничали: ведь в любой момент могли вернуться из гостей Ягодкины или Касьяновна с дедом — и такой блестящий план рухнет!

— Да она же примерзла! — счастливо сообразил Саша. — Мурзик, тащи стамеску, надо лед сколоть.

Миша покорно доставил инструмент. Он, в отличие от своих товарищей, был абсолютно спокоен. Больше всего страшит неизвестность. А когда знаешь, что тебя ожидает в недалеком будущем (например, недельный бойкот, когда, кроме кота, с тобой никто не разговаривает, или самое легкое — пара «горячих» по мягкому месту), то невольно сосредоточиваешься и для волнений просто не остается времени.

Наконец, крепость пала, и ребят обдал резкий, ознобный и веселый дух морозного, солнечного дня.

Первым на белоснежную пушистую дорожку галереи ступил командир группы. Сотрудники, чуть помедлив, последовали за ним.

— Стоит, — сказал Петька, отлепившись от окна Касьяновны. — В углу. Только видно плохо.

Бельчиков и Ягодкин по очереди приложились к стеклу и подтвердили: елка стоит! Но определить, какого она цвета, тоже не смогли.

— Придется все-таки проникать, — обыденным тоном произнес Лаптев, как будто речь шла не о чужой, закрытой на замок квартире, а о собственной комнате.

Бельчиков отвел глаза. Миша молчал и обреченно ждал команды, потому что двум смертям не бывать…

— Чудики, — Петька хитро сощурился. — Все будет по самому законному закону! Бабуся нам сама откроет и скажет еще «Пожалуйста»!

Сотрудники явно не понимали ход мыслей своего командира и смотрели на него с некоторым замешательством.

— Мурзик, где Альбатрос?.. Что-то я его не вижу.

— В в-ванной сидит, закрытый, — Миша почувствовал смутное беспокойство.

— Тащи!

— 3-за-ачем?

— Скоро узнаешь.

Ягодкин набычился: породистого кота — голубого шартреза — впутывать в непонятные, подозрительные дела? Ни за что!

— Да ничего с твоим котом не случится, — наугад сказал Бельчиков. — Правда же, Петька?

Лаптев нахмурился и взглянул вниз, где, дружно держась за руки, прогуливались Карасева и маленькая Шептунова. Лиля оживленно болтала с девчушкой, изредка, будто невзначай, посматривала на галерею.

— Ты срываешь операцию, Ягодкин, учти!

С тяжелым сердцем пошел Миша за Альбатросом. Едва он щелкнул задвижкой, как голубой шартрез пулей вылетел к ногам хозяина и возмущенно заорал: почему его так долго держали взаперти?!

— Альбик, Альбик! — гладил, успокаивая кота, Миша, — Иди ко мне.

Альбатрос немедленно взобрался на руки и цепко ухватил Мишу за свитер. Почуяв морозный воздух, кот вздыбил шерсть и недоуменно мявкнул: для вечерней прогулки было еще слишком светло…

— Мурзик, ну где ты? — заглянул в комнату Бельчиков. То ли от холода, то ли от ощущения опасности Сашины зубы выбивали чечетку.

Неожиданно во дворе закуковала кукушка. Видимо, куковала она впервые в жизни, потому что голос ее срывался от волнения и часто давал «петуха». Дворовый пес Нинкиным голосом немедленно облаял неопытную кукушку.

— Полундра!.. Старуха возвращается! — звенящим шепотом прокричал Лаптев-младший и схватил Альбатроса. Но голубой кот намертво вцепился в хозяина и устрашающе зашипел.

— Толкай его в форточку! — скомандовал Петька. — Быстрей!..

Кот вытаращил глаза, судорожно растопырил лапы и дико завопил.

Бедная кукушка совсем охрипла. Наконец, перепуганного насмерть Альбатроса общими усилиями спустили в форточку и тут же ее захлопнули — единственный путь к отступлению был отрезан…

Теперь оставалось ждать. Лаптев и Бельчиков на цыпочках прокрались в прихожую и обратились в слух.

Чмокнул отпираемый замок соседней двери. Шаги прошаркали в комнату, стали глуше и совсем пропали: наверное, старушка и дед утомились после прогулки и присели отдохнуть.

— А вдруг они спать улеглись? — прошептал Саши. — С мороза знаешь как…

Он не договорил; стоявший у балконного окна Ягодкин тихо вскрикнул. Ребята бросились в комнату.

Миша показывал в окно и пытался что-то сказать.

— Ба-ба-баркина, — наконец выговорил он —

В окне северной башни, прямо напротив Мишиного, виднелась фигура. Лица было не разобрать, но сомнений не оставалось: плавно, как при замедленной съемке, описав полукруг, исчезла за спиной коса, затем силуэт растворился в серой глубине комнаты.

— За-засыпались, — прошептал Миша и почувствовал, как неприятно забулькало в желудке.

17

«Тулупчиков и Баркина сидели за столом, а между ними, как граница, ветка голубой ели».

Из дневника А.Лаптева.

Из дневника Андрея Лаптева:

«Игорь сверлил меня следовательским взглядом, а я ничего не мог объяснить: мне сначала было необходимо разобраться самому!

— Игорь… Ты сейчас иди к нам: там ребята уже, наверное, собрались…

— А ты?.. Понятно, — он усмехнулся. — Королева ждет? Ну, беги, беги.

Он ошибался, к Марине я и не думал идти, мне просто хотелось побыть одному. Я выбирал малолюдные улицы, ходил и думал, думал… Почему Игорь так ненавидит Маринку? Просто готов изничтожить! Ведь она такая, такая… Лучше всех девчонок! И тут же одёрнул себя: а ты?.. Только что заподозрил в подлости, презирал! Друг, нечего сказать! Вместо того, чтобы сразу правду выложить, прямо сказать, начал какие-то ловушки изобретать…