Следователь и Демон - [26]
- Код восемьсот двадцать, ошибки в последнем заговоре.
Эфир затрещал, пошел волнами и развернулся, подобно листу бумаги. В воздухе перед следователем вспыхнул ряд оранжевых знаков: цифры и буквы. Цифры − точный код ошибки − Фигаро ничего не говорили (сказывались пропущенные пары квазиматематической унификации), однако текст на английском (почему-то "айтишники" во всем мире использовали именно этот язык) был вполне понятен.
"300: Multiple choices. Укажите предпочтительный объект обращения"
Следователь хлопнул себя по лбу и застонал:
- Идиот, ох и идиот...
Ошибка все время была на виду: он пытался вызвать цехового заговором для домовых, забыв при этом, что цеховых, в отличии от их ближайших родственников, в зоне действия заговора было много.
Вот только способа решить эту проблему Фигаро по-прежнему не видел. Заговора для вызова цеховых − как скопом, так и поодиночке − не существовало в природе.
"Но ведь как-то же их вызывают. Уверен, что местные работяги могут это сделать в два счета".
Мысль была дельной, но тащить сюда какого-нибудь токаря Грыдлю следователю не хотелось. Он не боялся признаться в некомпетентности, но не хотел идти на крайние меры не испробовав всех возможностей.
"А что если..."
Фигаро схватил мел и, не особо задумываясь над тем, что делает, нарисовал в граничном круге еще один: поменьше, с короткими отрезками на краю. Получилось нечто вроде "солнышка" − символ, который следователь уже видел при разных обстоятельствах.
Он положил мел на стол, отряхнул ладони и снова произнес слова заговора.
Эффект последовал мгновенно: раздался глухой удар, потолок над меловым кругом пошел волнами и из него, вереща, вывалилось существо величиной с крупного кота. Другой шлепнулся в центр круга, чудом увернулся от пламени свечи, заверещал и бросился бежать, но наткнувшись на граничный барьер отлетел обратно, заметался, закрутился, точно волчок и, наконец, закрыв лицо руками, сел на пол, с опаской посматривая на следователя сквозь пальцы.
Это был не тот цеховой, которого Фигаро встретил днем ранее; существо было рыжим и выглядело гораздо опрятнее своего сородича: меховая шапочка-колпачок на голове, аккуратная окладистая борода до пояса, теплый ватник с цветной заплаткой на рукаве, новенький инструмент на поясе и ни малейшего запаха алкоголя. Честный работяга.
- Отпустии-и-и-и! − заныло существо, тряся головой. − Ну чего тебе надо?
- Да успокойся ты! − следователь досадливо поморщился. − Поговорим и отпущу. Чего ты трясешься как старая мышь?
- Не на-а-адо кочергой! Не буду я больше! Сталью-матушкой клянусь!! Молотом-дедом!! Ни капли!!
Фигаро вздохнул. Видимо, этот цеховой успел на собственной шкуре прочувствовать воспитательные методы братьев Востров. Он сунул руку в карман пиджака, достал удостоверение следователя ДДД и поднес вплотную к колдовскому барьеру.
Цеховой перестал вопить и принялся внимательно изучать "корочку". Фигаро знал, что Другой сейчас читает невидимые простым глазом знаки, нанесенные на удостоверение в Департаменте: символы Мира, Власти, Силы и личный номер следователя в Другом Реестре.
...Тут необходимо сделать определенные разъяснения: Другой Реестр был, по сути, обычным заклятьем, вмонтированным в эфир Университетом Других Наук еще во времена правления Мерлина Суворого и представлял собой нечто вроде списка колдунов, которым Другие обязаны безоговорочно подчиняться. Разумеется, Другой Первой или Второй категории, типа Демона-Сублиматора или Невидимого Розового Единорога просто схарчили бы следователя вместе со шляпой и ботинками, но на мелочь вроде этого цехового Реестр действовал безотказно. Секрет создания таких заклятий был давно утерян; колдуны современности умели только заносить в Реестр новые имена и убирать их из него, но Фигаро не видел в том большой печали: одному Небу известно с какими существами заключал сделки Колдовской Квадриптих чтобы Реестр заработал.
Цеховой, прочитав содержимое документа, наконец, успокоился, поднялся на ноги и, достав прямо из воздуха маленькую табуретку, уселся на нее, закурив извлеченную из кармана железную трубку с несоразмерно большой чашей. По кабинету поплыл запах пряностей и осенних костров, а Другой, выпустив колечко дыма, любезно поклонился следователю.
- Что ж, колдун, давай поговорим. Я побалакать ой как охоч, да только работа ждет. Так что давай по скорому, ась?
- Можно и по скорому, − кивнул Фигаро. − У меня пара вопросов и ты свободен. Первый: кто убил людей на фабрике? Вот, буквально, за последние шесть лун несколько человек скопытились. Знаешь, кто их так?
- А кто ж, коли не Фабрика? − цеховой произнес последнее слово с большим уважением и явно с большой буквы. − Вреда от них было много, вот и двинули кони ни за здорово живешь.
Следователь задумался. Ответ Другого явно намекал на смерти от несчастных случаев − если бы агентов следственной комиссии при патентном бюро убил человек, цеховой бы так и сказал. Странной была фраза о "вреде" − существо, очевидно, имело в виду, что этот самый "вред" был как-то связан с тем, что люди "скопытились". Но задавать уточняющие вопросы было бессмысленно: Фигаро уже имел опыт общения с Другими и понимал, что надеяться на прямой ответ нет никакой надежды. Голова у этих созданий работала иначе, чем у людей и, в каком-то смысле, беседа с Другим всегда была гаданием на кофейной гуще. По той же причине бессмысленно было спрашивать у цехового кто крадет чертежи у Форинта: Другой, даже если он знал ответ (а, скорее всего, он не знал), выдал бы очередную порцию "народных загадок". Поэтому Фигаро спросил:
XIX век. По дорогам разъезжают заводные дилижансы, паровые дирижабли бороздят небеса Европы, а университетские колдуны воруют гранты. Армия защищает границы, алхимики вовсю торгуют пятновыводителями и зеленкой, политики плетут интриги и тащат из казны, а жандармерия охраняет покой мирных граждан. Но что делать, если преступление совершает не рядовой гражданин, а заправский колдун, да еще дипломированный?
Следователь Департамента Других Дел Фигаро любит свою работу. Вот только жизнь постоянно подсовывает ему глобальные проблемы, от которых Фигаро воротит нос. Но решает — кто-то же должен. .
Античные боги в первую очередь нравятся нам своей неуемной жаждой жизни и вполне человеческими страстями и поступками. И неудивительно, ведь из мифов следует, что люди сделаны по образу и подобию богов! Мы также любим, ненавидим, боремся, миримся, интригуем и великодушничаем, как и славные боги Олимпа. Как жаль, что прошли те времена, когда божественное и земное было тесно взаимосвязано, когда боги активно вмешивались в дела своих созданий, оберегали и помогали любимчикам, и всячески мешали их недругам…
Бывает, смелый и бесстрашный воин не в состоянии и слова вымолвить в присутствии любимой девушки. Тогда дело приходится брать в руки более искушенному в подобных вопросах мужчине, но как выполнить приказ, если душой девушки завладели колдовские силы?
Грандиозному всегда предшествует малое. Чтобы перекроить политическую карту континента иногда требуется смерть одной, но ключевой фигуры. И в, казалось бы, забытой богами дыре льются реки крови, звенит сталь, слышны предсмертные вопли оказавшихся не вовремя и не в том месте…
Близится конец эпохи. Мир, как и все его жители, медленно сходит с ума. Нет больше безопасных мест, нет надёжных людей. Остаются считанные дни до... чего? Никто не знает, но все чувствуют: грядёт Нечто. Энормис один из тех, кто пытается противостоять предвестнику миллениума. Беда в том, что делать это приходится в одиночку, и силы на исходе. Даже самые близкие сомневаются в нём, а его второе "я" только подливает масла в огонь. Но эта двухголовая химера знает наверняка: скоро всё закончится. Так или иначе.
Седьмое место на Зимнем СуперЦарконе 2006-2007. И первое среди «мужских» рассказов.
В манге джинчурики восьмихвостого постоянно читает репчик. В противовес ему — Наруто — рокер. И гитара имеется — "Nevan" из DevilMayCry. Гитару он добыл во время странствий с Джирайей, а дальше — история свернула на другую колею… конечно же, не без помощи старой доброй Неви и молодой и нервной Хинаты.