Следователь - [66]

- Не открою!

- А я тебе говорю – открывай, скотина ты эдакая!

- Фигаро, это Вы? Идите домой, я занят!

- Никуда я не пойду! Нам надо поговорить!

- Вот завтра утром и поговорим! С полудня до девяти… Пшел прочь, а то жандармов позову!

- Ну и зови, – зло рассмеялся следователь. – Винсент Смайл будет очень рад меня видеть. Это мой старый друг, так что он мне еще поможет вытащить тебя из твоей норы, старый прохвост!

- Чего Вам надо? – в голосе за дверью послышались нотки сомнения.

- Мне нужна твоя помощь! Сейчас, понимаешь?!

За дверью помолчали. Затем что-то щелкнуло, и послышался тяжелый вздох.

- Входите, Фигаро. Только ноги вытирайте.

…Первый этаж дома Альберта Сальдо, как и сказал извозчик, был переделан в алхимическую лавку. Судя по запаху, лаборатория располагалась тут же, в подвале. За дверями, кутаясь в теплый темно-синий халат, стоял сам алхимик, держа в руке подсвечник с единственной горящей свечой.

Альберт ничуть не изменился с того времени, когда Фигаро видел его в последний раз. Разве что козлиная бороденка алхимика стала больше похожа на облезлый беличий хвост, да вокруг рта прибавилось морщин. Маленькие глазки Сальдо смотрели внимательно и зло, а обложенный язык то и дело высовывался изо рта, делая старикашку похожим на дряхлую, но все еще опасную ядовитую змею. Остатки седых волос алхимика прикрывал пижамный колпак, напоминавший давно не стираный носок.

- Здрасьте, Фигаро, – проскрипел Сальдо. – Каким ветром Вас занесло в наши края? Я даже не знал, что Вы в городе.

- В вашем чудесном городишке меня задержала погода. Прелестная погода, не правда ли? Скажите, Сальдо, Вы любите лыжи? А кататься с горки на санках? Нет?

- Не паясничайте! – взвизгнул алхимик, выходя из себя. – Вы заявились ко мне в самый глухой час ночи, практически вломились ко мне в дом, а теперь еще и…

- Да ну-у-у?! Имею полное право паясничать и вообще делать, все, что пожелаю! – теперь злится начал Фигаро. – А как прикажете разговаривать с человеком, который выставил меня посмешищем перед всем Департаментом?!

- Вы, я так понимаю, имеете в виду ту историю с привидением? – Сальдо поджал губы.

- «Историю»?! Вы превратили официальное расследование в балаган! И вышли сухим из воды, хотя были виновны по четырем статьям Другого Кодекса! Вы…

- Виновен?! – алхимик забрызгал слюной. – И Вы еще смеете в чем-то меня обвинять?! Вы уничтожили мою работу, на которую я потратил два года жизни! Вы варвар и вандал!

- А если бы кто-то не прятался в подвале от налоговых инспекторов и регистрировал свои делишки в Инквизиции, никакого «дела» не было бы вообще! Ваше привидение…

- Было абсолютно безвредно! А Вы его уничтожили! И при этом переломали мне кучу ценного оборудования!! Вы хоть знаете, сколько сейчас стоит хорошая ректификационная колонна?!

- Да мне плевать! Вы накатали на меня кляузу в Департамент, воспользовавшись своими старыми связями в Коллегии! Думаете, я не знаю, что именно Вы лечили Председателя Марлоу от мужской слабости?! Этот старый импотент…

- …поступил по законам чести! А Вы… А Вы…

Они начали орать друг на друга, размахивая руками и выкрикивая взаимные оскорбления. Фигаро покраснел и плевался; Сальдо тряс бородкой и изрыгал ругательства, достойные потомственного сапожника. В лавке сразу сделалось тесно и душно, оскорбления и ругань становились все менее изощренными  – дело явно двигалось к неизбежному членовредительству.

Наконец, когда следователь уже был готов схватить алхимика за грудки, тот внезапно заткнулся, покраснев как перезрелый помидор. Сальдо сипло втянул воздух и разразился кашлем и чиханием. Его согнуло пополам, и алхимик принялся громогласно сморкаться и перхать, мотая головой, как заводное огородное пугало.

Фигаро глубоко вздохнул, восстанавливая душевное равновесие, и принялся терпеливо ждать. «Алхимическая сухотка», или, в просторечии, «насморк алхимиков» – болезнь профессиональная и, к сожалению, неизлечимая, а Сальдо явно страдал от нее не первый год. Тут уж ничего не поделаешь – последствия работы.

Дождавшись, когда алхимик перестанет чихать и сморкаться, Фигаро, скорчив страшную рожу, достал из кармана большой носовой платок и брезгливо протянул старикашке. Платок был мятый и несвежий, но Сальдо схватил его с явной благодарностью и тут же принялся трубно продувать нос.

Когда с гигиеническими процедурами было покончено (платок алхимик, скомкав, сунул себе в карман), Сальдо посмотрел на следователя покрасневшими глазами и проскрипел:

- Извиняйте, Фигаро. Что-то я разошелся.

- Простите, погорячился, – процедил тот сквозь зубы.

- Ладно, – Сальдо плотнее закутался в свой халат, втянув шею, отчего сразу стал похож на старого мокрого сыча, – проходите, что ли… – Он махнул рукой куда-то себе за спину и, отвернувшись, пошел вдоль прилавков, шаркая тапочками. Фигаро, тяжело вздохнув, поплелся следом.

Мельком он заметил, что в стеклянных витринах нет ничего, кроме склянок с йодом, зеленкой и микстурой от кашля. В то же время следователь был готов отдать голову на отсечение, что ассортимент, скрытый в потайных ящичках под прилавком гораздо внушительней. Старый прохвост Сальдо, похоже, ничуть не изменился, продолжая всячески уклоняться от уплаты налогов.