Следак - [13]

– Понял, – впечатлился я серьезностью проблемы. – И что делать?

Красников отхлебнул чай из стакана.

– Вести себя тише воды, ниже травы, авось пронесет, – пожав плечами, ответил Грег. – Или, наоборот, показать себя опасным противником. Но в любом случае лучше сильно не выделяться из толпы. Да ты, я смотрю, и сам начал это понимать – подстригся, клеши снял. Вот только на бабах подорвался.

– Все беды от баб, – вздохнул я.

– Это да, – согласился со мной сосед.

Из задумчивости нас вывело появление гостя. В комнату зашел нарядно одетый и благоухающий одеколоном Алексей.

– Альберт, я зашел предупредить, – смущаясь, начал он после взаимных приветствий, – при Ленке я буду делать вид, что мы в ссоре. – Он проникновенно заглянул мне в глаза, ища в них понимание.

– Да без проблем, – одобрил я его тактику.

– Без обид? – уточнил он.

– Без обид, – подтвердил я.

Соглашение мы скрепили рукопожатием под хохот Грега.

Когда я появился в корпусе своего факультета, однокурсники уже толпились в коридоре возле аудитории. Все опрятные, со скидкой на эпоху нарядные. Женщины преимущественно в принятой здесь классике: белый верх, черный низ, мужчины в костюмах, некоторые даже при галстуках. Я, как и большинство, этой статусной детали гардероба не имел. В вещах Альберта нашелся лишь один цветастый галстук, который сразу же мною был отправлен в мусорное ведро. У Грега же галстуков не было вовсе.

Студенты тихо переговаривались, боясь потревожить находящихся за закрытыми дверями членов экзаменационной комиссии. Кое-кто с бледным видом, беззвучно шевеля губами или в неполный голос, повторял защитное слово. Стоящие возле открытых нараспашку окон молодые люди нервно курили. Увидел я и Лену, что-то рассказывающую обступившим ее девушкам. Поблизости топтался Алексей в ожидании знаков внимания со стороны своей зазнобы, ловя каждый ее жест и каждое слово.

Особняком, застыв чуть ли не по стойке «смирно», держалась Лебедева, осваивая амплуа злодейки-разлучницы. Студенты время от времени бросали на нее взгляды, кто заинтересованные, кто неприязненные.

Как только сокурсники меня увидели, тех же самых взглядов удостоился и я. Но в зоне отчуждения, в отличие от Татьяны, я не оказался. То ли сработала мужская солидарность, то ли любопытство, то ли еще какой фактор, но студенты мужского пола потянулись ко мне с приветствиями.

Возникший гомон оборвал скрип открывающейся двухстворчатой двери, ведущей в заветную аудиторию.

В проеме остановилась неопределенного возраста женщина в таком же сером и унылом, как и ее внешность, костюме.

Перед собой она держала тетрадный лист.

– Здраствуйте, товарищи студенты, – поприветствовала она нас поставленным голосом.

Мы синхронно отозвались.

Мазнув всех строгим взглядом, она уперла его в лист бумаги и начала называть фамилии:

– Бондаренко!

– Здесь!

– Голдобина!

– Я!

– Жарков!

– Здесь, – отозвался Леха.

И так еще четырнадцать фамилий.

Я ожидаемо оказался в конце списка. После того как я отметился, секретарь приемной комиссии сместила внимание с листа на меня. В ее глазах я разглядел смесь неприязни и предвкушения.

– Чапыра, с вас и начнем, – сказала она как отрезала. И мне пришлось войти следом за ней.

«Главное – излучать уверенность и не волноваться», – напомнил я себе.

Дверь со скрипом за мной закрылась, и я оказался под прицелом еще пяти пар глаз.

В одном, вернее, одной из членов комиссии я узнал вчерашнюю даму из магазина, что поделилась со мной авоськой. С ней я поздоровался отдельно и даже позволил себе намек на улыбку, который она тут же отзеркалила.

Второй женщиной в комиссии оказалась копия секретаря – тот же непрезентабельный внешний вид и схожее выражение лица. Только в волосах побольше седины.

Остальные члены комиссии – мужчины. Они среагировали на меня менее эмоционально, а сидевший ближе всех к окну вообще не проявил ко мне интереса. Этим он мне больше всех и понравился.

– Смотрю, вы наконец-то привели себя в порядок, – произнес самый молодой из мужчин, припустив в голос ехидства.

– Вот только сделал это слишком поздно, – неприязненно добавила двойник секретаря. – Пять лет с ним бились…

– Лучше поздно, чем никогда, – намеренно перебив коллегу, философски заметил мужчина в довольно приличном костюме, чем выделялся из присутствующих здесь мужчин.

– Может, уже перейдем к защите? – поддержала его моя недавняя спасительница.

– Да, конечно, Любовь Михайловна, – поджав губы от недовольства, что обсуждение моего морального облика откладывается, подчинилась секретарь.

Она вытащила из стопки дипломных работ на своем столе ту, что принадлежала мне, открепила от нее несколько листов, видимо, рецензию, и передала членам экзаменационной комиссии. Те поделили между собой копии рецензии и какое-то время ее изучали.

Затем владелец приличного костюма, который оказался председателем экзаменационной комиссии, подвинул к себе саму дипломную работу и начал скороговоркой зачитывать:

– Чапыра Альберт Анатольевич, тема дипломной работы «Особенности правового регулирования договора перевозки груза», научный руководитель кандидат юридических наук Рогачев Вадим Андреевич.

По кивку самого молодого члена комиссии я понял, что это он.