След в прошлом - [85]
Возвратившись, она первым делом навела справки об Афанасьеве. Выяснила, что из прокуратуры он ушёл работать в частную охранную структуру «Защита». Их встреча, которую Афанасьев назвал в разговоре с Шенкелем случайной, на самом деле не была таковой — её организовала Мария. Она перехватила его утром, когда он шёл к себе в офис.
Афанасьев узнал Марию сразу, его лицо при этом побледнело.
— Привет, Маша! — пролепетал он.
Она остановилась в двух шагах от него.
— Привет! Ты хочешь что-то мне сказать? Если нет, то я пойду, меня ждут…
— Извини меня, Маша, что не навестил тебя в колонии ни разу, я даже не знал, что ты потеряла ребёнка. Я на следующий день после встречи с тобой сразу уехал на учёбу в Москву…
— Вот как? — её брови взлетели вверх. — Был на учёбе, поэтому не смог навестить, — передразнила она, — А что случилась с твоим сыном, ты тоже ничего не знал? Уехал?
— Не знал…
— Тогда прими мои соболезнования сейчас. Твой ребёнок был задушен, и это сделала не я, — сказала Мария и, смерив его презрительным взглядом, удалилась…
Какой же он жалкий, как я могла такого любить. Надо забыть его навсегда. Нет больше такого человека для меня! Мария глубоко выдохнула, расправила плечи, и зашагала уверенной походкой по аллее парка…
Афанасьев вошёл в свой кабинет совершенно раздавленный. Мария точно догадывается, что я её подставил, — настойчиво сверлила его мозг одна и та же мысль. Надо что-то делать…
Обладая пытливым и изощрённым умом, думал Афанасьев недолго. Как только стало ему известно, что Тимофеева находится в роддоме, и родила ребёнка, он тотчас предложил Шенкелю похитить его.
Предлагая кандидатуру Марии на роль похитительницы, он рассчитывал на то, что колония выпестовала из недоучки циничную и обозлённую уголовницу, которая за деньги может согласиться на всё. А как потом её упрятать вновь за решётку, он решит.
Однако, уповая на собственную исключительность, самовлюблённый Афанасьев глубоко ошибался относительно человеческих качеств Марии.
На предложение Шенкеля подзаработать Мария, конечно, согласилась, но тотчас позвонила давнему знакомому Александру Федоровичу, занимавшему теперь уже пост заместителя начальника областного УВД, и попросила его о встрече.
Милицейский подполковник встретил её с улыбкой на лице.
— Вижу, Мария, по твоим глазам, что у тебя снова неприятности. Что случилось? — осторожно спросил он.
— Меня, Александр Федорович, хотят подставить в очередной раз. И я не сомневаюсь, что в этом снова замешан бывший прокурорский работник Афанасьев, с которым я встретилась в городе две недели тому назад назад. Это он дал наводку на меня…
— Начинай, Маша, рассказывать, а я закажу нам чай с печеньем…
Мария рассказывала долго, не упуская ни малейшей детали: о своих отношениях с Афанасьевым, о беде, приключившейся с ней; о том, как тянула срок; о своих подозрениях относительно того, кто убил её ребёнка; а также о своём разговоре с Шенкелем…
— Да уж, — озадаченно протянул её собеседник, когда она закончила свой рассказ. — Похоже, что ты, Маша, не ошиблась в своих подозрениях, тебя действительно хотят упрятать снова за решётку.
Шенкеля я хорошо знаю, он бывший милиционер, а в замах у него действительно ходит твой Афанасьев.
— И как мне быть? — слабым голосом спросила она.
— Ты правильно сделала, девочка, что пришла ко мне. Я тебя в обиду не дам. Иди домой и ни о чём не переживай. Я тебе позвоню…
Дождавшись, когда за Марией закрылась дверь, подполковник позвонил в архив и попросил поднять уголовное дело, возбужденное в отношении Прокловой Марии Борисовны, 1976 года рождения по статье о неумышленном убийстве своего ребёнка…
Таким образом, по стечению обстоятельств, похищение криминальной структурой дочери Даши стало на контроле в двух ведомствах — федеральной службы безопасности и милиции.
— Маша, пора звонить, — сказал один сотрудников ФСБ, посмотрев на часы. — Говори уверенно и немногословно…
Мария набрала номер телефона, который ей был дан Шенкелем.
— Эдуард Моисеевич, это Мария. Дело сде…
— Мария, это капитан Васильев, — прервал её на полуслове чей-то голос, — Эдуард Моисеевич сейчас будет, дайте на минутку трубку нашему сотруднику…
— Ты чего гонишь? Какой сотрудник? — быстро отреагировала Мария. — Ты мне тут разводилово не устраивай!
Моисей платить не хочет за работу так и скажи. Я буду думать, что делать с ребёнком дальше. — Даю вам полчаса, потом вы меня не найдёте, — резко сказала Мария и положила трубку.
Восхищение от действий подопечной застыло в глазах оперативников, находящихся вместе с ней в квартире. Было понятно, что Марию проверяли, и она блестяще выдержала эту хитроумную проверку.
— Ну, вы даёте, Мария! — выдавил из себя один из них. — У вас великолепная реакция…
Через несколько минут её телефон зазвонил вновь.
— Мария, это Эдуард Моисеевич. Извини, за проверку. Через полчаса буду у вас.
— Хорошо, я жду, — сухо ответила она ему и положила трубку.
Старший из оперативников ФСБ доложил по сотовой связи своему руководству.
— Время «Ч» — плюс тридцать минут, — быстро проговорил он в трубку.
— Действуйте! — проследовала в ответ команда.
Шенкеля взяли без особых проблем. Оружия при нём не было, сопротивления он не оказал, истерик не устраивал.
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».