След в прошлом - [60]

— Среди наших вряд ли. Но вот мои коллеги из военной контрразведки, обслуживающие части ограниченного контингента, встречались с подобного рода явлениями. У одного из их прапорщиков было конфисковано на таможне при пересечении границы аж сорок ртутных градусников!

— Ничего себе! — присвистнул Тимоха.

— Прапорщик заявил, что он, проявляя искренние чувства воина-интернационалиста, хотел помочь афганскому госпиталю в Герате, а о запусках каких-то ракет при помощи градусников и не слышал никогда.

— Эти градусники прапору следовало бы засунуть в одно место, чтобы он воспылал чувством патриотизма, — гневно вспыхнул Колян.

Его голос задрожал от возмущения, рот при этом искривился в глубоко циничном презрении, а он сам как будто ждал, что майор осудит его за употребление нецензурного слова в присутствии старшего по званию.

Но Максим лишь усмехнулся, и даже одобрительно покачал головой.

— В том же полку, где служил предприимчивый прапорщик, были и другие случаи. Так, один солдат решил продать «духам» пять 82-мм мин к миномёту «Поднос». У них были такие же китайского производства. Обратился к афганцам, но те оказались на стороне шурави и донесли куда следует. Солдат получил пять лет реального срока — образно говоря, по одному году за мину. Вот так, парни, и воюет военная контрразведка особым образом, памятуя, что в семье не без урода, и есть те, кому война — мать родная, — заключил Максим.

— А что было дальше с обстрелом позиции нашей мангруппы? — загалдели наперебой его благодарные слушатели.

— Что касается обстрела позиции мангруппы. Через два дня в ММГ услышали взрыв. Поутру, поднявшись в горы, обнаружили два трупа, раненого ишака и убитого душмана. Благодаря «Охоте» обстрелы ММГ наконец-то, прекратились…

— Подлетаем! — объявил бортмеханик.

Все оживились и припали к боковым окнам.

Хищно наклонив нос вертолёт начал снижение. В иллюминаторе показались крыши села Тахта-Базар — конечной точки их перелёта.

Вертолёт сел на отведённой ему площадке, двигатель смолк, наступила звенящая тишина. Только винт ещё крутился, бесшумно рассекая горячий воздух. Все его пассажиры стали спешно покидать салон…

Прощаясь с безусыми, по сути, ещё мальчишками, но по духу уже солдатами, обличёнными войной, которые каждый свой день будут встречать смертельную опасность, затаившейся в минах, артиллерийских фугасах и авиабомбах, Максиму неожиданно захотелось сказать им на прощание, что ёмкое и важное.

Его память услужливо подсказала слова, которые были сказаны в своё время великим полководцем времён Великой Отечественной войны маршалом Жуковым.

— Парни, маршал Жуков как-то сказал: «Я не верю в богов, но если они существуют, то это пограничники». — Не забывайте об этом, — сказал им на прощание Максим и направился к машине Особого отдела погранотряда, поджидавшей его неподалёку от вертолёта.

Уже позже, находясь на оперативном совещании в Душанбе, он узнает о жестоком бое группы сапёров-пограничников с засадой душманов у кишлака Мармоль при проводке ими колонны.

В тот день душманы собирались пропустить сапёров, чтобы заблокировать колонну и уничтожить её. Однако их присутствие обнаружила пограничная овчарка, которая учуяла «духов» и бросилась, заливаясь громким и злобным лаем, к кустам, где они притаились. Душманы открыли огонь по группе сапёров.

Бой был скоротечным. Душманы забросали группу гранатами. Погибли шестеро, выжил лишь раненый прапорщик и один боец, отставший от основной группы.

Этот боец вступил в бой, уничтожил двоих душманов и заставил всех остальных отказаться от первоначального плана — уничтожить колонну пограничников.

Глава седьмая «Чекистская операция»

Максима клонило в сон. Его глаза предательски слипались, а голова тяжело падала на выставленные вперёд руки, сжимающие автомат. Он на мгновение провалился куда-то глубоко в пустоту, но тут же, снова пришёл в себя, потряс головой, ущипнул себя за ногу, обтёр лицо холодной водой из фляжки.

На небе висела луна и странно улыбалась, как будто напоминала ему о приходе ночи и желала спокойного сна.

Максим оглянулся назад, на своего коллегу, с которым лежал в «секрете». Саня расположился среди камней, в нескольких шагах от него, и вёл наблюдение за тылом. Он тоже время от времени клевал носом, и тогда Максим бросал в него маленькими камешками. Каминев вздрагивал, поворачивал голову и виновато разводил руками.

В том, что им хотелось спать, удивительного ничего не было. Сказывались их бессонные ночи и скудное питание. Всё это время им приходилось работать на износ, постоянные встречи с загранагентурой в условиях повышенной опасности изматывали их.

Они оба отчётливо понимали, что им ни в коем случае нельзя заснуть, так как это может привести к провалу «маленькой чекистской операции», разработанной ими.

Идея разработать такую операцию пришла в голову Максиму после получения им от своего агента информации о планируемом совещании главарей бандитских формирований западных провинций. Свою встречу, бандиты намеревались провести в окрестностях кишлака Шах-Мудхан, расположенного на границе с Ираном.

Агент «Иранец» указал на тех, кто точно мог знать, где состоится эта встреча. Их было двое: главарь одной из местных банд и его подельник. И тот и другой находились уже несколько дней на кратковременном отдыхе в своём родном кишлаке. Главаря банды постоянно охраняли двое его телохранителей.