След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий - [5]

– Так кто же это? – снова не понял Блажен. – Свеям с той стороны идти несподручно. Да тоже, чать, не большие любители носы морозить. Любят летом выступать, на лодках[11] своих. Хотя от них любой подлости ждать след… Тогда надумают, когда дома сидеть надоест, когда деньги последние пропьют, и мошну пополнить захотят.

Сотник продолжил, наслаждаясь принесенной им неизвестностью:

– Но самое интересное – это обозы. Там даже телеги смердов тянутся, к ним и коровы привязаны, и козы, и овцы. И женщин везут, и детей. Я бы так подумал, что народ какой-то переселяется. Вои намерены чужие земли захватить, и туда своих смердов поселить. Знать бы только – откуда идут, и кто, и на какие земли зарятся… Не понимаю…

– Ладно. Будем думать. Но – хорошо, что предупредил. Отдыхай пока с дороги. Тебе покажут, где устроиться. Как новые вести прибудут, сразу мне докладывай.

– Я долго задерживаться не думаю. Как гонцы прибудут, я к себе в крепостицу. Там моя сотня… Как сотне без сотника! Я и так уже думал, что мои разведчики меня догонят. Вот-вот должны прибыть.

– Конечно, конечно! Но как гонец будет, сразу ко мне его. А сам отдыхай, и, как отоспишься, сразу в обратный путь. Я у князя пока буду…

* * *

– А точно это не хозары? – князь Здравень, выслушав пространный доклад городского воеводы, похоже было, окончательно проснулся, и, расправив плечи, потрясывая своими нажитыми в последние годы весомыми телесами, прошелся по горнице, словно готов был коня себе затребовать, и на сечу с неизвестными полками отправиться, хотя сам на сечу даже в молодости не ездил. И вообще князь Русы, как и сам воевода города Блажен, никогда своей воинственностью не славились. И потому воевода никак не отреагировал на передвижения Здравеня по горнице. Понимал, что это только представление. Такое же, какое скоморохи на ярмарке устраивают.

– Нет, говорят, что не хозары. Хотя у хозар, слышал я, есть такая привычка – отправляться в поход с обозами, и тащить за собой мирных жителей, чтобы заселить завоеванные земли. Но в наших снежных краях они селиться не хотят, они только данью желают наши города обложить. А почто ты, князь, про хозар подумал?

– Забыл тех, которых Славер на дороге захватил? Купцов наших грабили… Посольство к Велиборе, княжне словенской… Нам тогда, чтобы наши торговые люди против нас не поднялись, пришлось хозар «на березы»[12] отправить… Есть у меня опасения, что до хозар дошел об этом слух. Или до словен дошел, до Велиборы, и она сообщила это через своих слуг заезжим хозарским купцам. Теперь может месть прийти. Мстить они могут и в зиму собраться…

– Нет, не похожи на хозар. Если это хозары, то их слишком мало для большого набега. Разве что, они словен решат снова посечь и пожечь, поскольку у тех стен нет…

– А двинут потом на нас или не двинут, это еще не известно. Да и терять навсегда таких соседей нам не с руки. Они нас с полуночной стороны всегда прикрывают. Когда какие-нибудь норманны приходят, сначала всегда на словен нарываются. А сейчас… В любом случае, кто бы ни шел с заката, нам со словенами объединять полки след, – решил князь Здравень. – Вместо оборониться легче… Надо бы к ним съездить.

Он, видимо, как подумал воевода Блажен, прикрываясь высокими, и, в общем-то, справедливыми словами, все еще надеялся прибрать словен к своим рукам, и объединить под своей властью два братских племени. И потому искал любой способ сближения. До этого, через жителей Русы, имеющих родню в Славене, предлагал устройство в городе тем, кто от морозов страдает, женщинам и детям. Но желающих пока нашлось мало, потому что на строительстве в Славене даже дети были заняты, а ходить каждое утро по льду Ильмень-моря на другой берег, а вечером обратно возвращаться – это было для всех затруднительно. После работы все слишком уставали, чтобы дважды в день себя дополнительно нагружать дорогой.

Другая инициатива князя Здравеня вообще-то даже и не ему принадлежала, а была высказана на посадском совете воеводой полка князя Войномира Славером. Но Здравень, видимо, по возрасту, стал памятью слабоват, забыл об этом, и выдавал инициативу воеводы за свою. А, поскольку сам Славер находился вместе с полком уже далеко, поправить князя было некому. Из тех, кто Славера слышал, никто не решался. И потому Здравень уже от своего имени предлагал купцам Русы собирать плотницкие артели, и отправлять их за соответствующую плату на работу в стоящийся соседний город. Артели собирались, купцы уже начали торговаться с воеводой Славена Первонегом о выполнении работ, и все дело шло к тому, что Руса получит множество выгодных заказов. При острой нехватке рабочих рук на другом берегу Ильмень-моря в любой долг полезешь, лишь бы поскорее жилье построить. Но выдавалось все это за добрую соседскую волю, за помощь, пусть и кабальную. Это, считал князь Здравень, тоже непременно скажется на отношении словен к желанию Здравеня объединить родственные племена под одной рукой. И долги при объединении скосятся. О возвращении княжича Гостомысла никто пока ничего не слышал, и Здравень надеялся, что Гостомысл скоро не вернется, если вернется вообще. А если вернется не скоро, он уже успеет прибрать словен себе. Это будет всем выгодно, и словенам и русам. И прекратится сама собой долгая и изнуряющая оба княжества война за земли и меховые богатства Бьярмии.