След крови - [11]
— Черт побери! — зло воскликнул Гордон, отскакивая в сторону. — Ну и куда мы теперь пойдем? Я мокрый и голодный.
Мадлен раскрыла зонтик.
— Я не ханжа и не гордячка, но я не хочу в этом участвовать!
Красивое лицо Гордона стало еще мрачнее. Он схватил ее за руку.
— Мне очень жаль, если я задел твои чувства. Послушай, Мадлен, я очень осторожен… они для меня ничего не значат. Значишь только ты.
Она стряхнула его руку и ядовито засмеялась.
— Что-то значу? Это правда?
Он преградил ей путь.
— Выслушай меня…
— Я никогда не требовала никаких обещаний! — воскликнула она, отталкивая его в сторону. — Я ничего от тебя не требовала! Но неужели ты не мог встречаться с нами по очереди?
Они не сводили друг с друга глаз. Гордон покачал головой.
— Меня уже не изменишь. Тот факт, что ты даже не пыталась, вносил свежую струю. Не стоит и начинать. Пожалуйста!
— Хорошо, — ответила она, сердито передернув плечами. — Не буду. — Она подождала несколько секунд, но поскольку ему добавить было нечего, продолжила: — Прощай, Гордон!
И направилась назад, к мосту.
— Мадлен, вернись! — крикнул он вслед.
Какая-то часть Мадлен надеялась, что он побежит за ней, обнимет, скажет, что не может без нее жить. Она услышала его шаги и посмотрела через плечо. Темный капюшон плаща развевался на спине Гордона, когда он удалялся в противоположном от нее направлении.
Час спустя Мадлен сидела в своей гостиной с большим бокалом рома в руках. «Чудесный день рождения, — подумала она, — совершенно изумительный». Телефон молчал. Росария, ее мать, страдала хроническим психозом и могла забыть о дне рождении дочери. Ее отец, Невилл, был слишком известен, напыщен и эгоистичен. Немногочисленным новым друзьям она о своем дне рождения не говорила — ну, сама и виновата. Ее коллега Джон и секретарша Сильвия, разумеется, знали о нем и уже пригласили ее на затянувшийся обед в потрясающий ресторан. Она потянулась к кофейному столику и взяла открытку, которую они подарили.
«Сколько необходимо психотерапевтов, чтобы поменять лампочку? — Разумеется, она знала ответ, но, уныло усмехнувшись, прочитала снова. — Всего один — если лампочку на самом деле нужно поменять. С любовью, Джон и Сильвия».
С любовью! От горечи и обиды Мадлен стиснула зубы. Она не плакала вот уже семь лет, с тех пор как погиб Форрест, и сейчас не собиралась давать волю слезам. Слезы были выплаканы, как будто ураган вымел из нее все чувства, оставив ей пустой и иссохшей. После многих лет целомудрия и самобичевания в ее жизни появился Гордон. Мадлен не считала, что любит его, но он ей очень нравился. А может быть, она нравилась себе в компании Гордона. У нее было такое ощущение, что он ее использовал. Он нарушил несколько неписаных правил Мадлен. Проблема была именно в этом: они прибыли с разных планет и играли по разным правилам. Слишком увлекшись самим процессом, они никогда не задумывались над тем, чтобы сравнить свои жизненные позиции. Он спас ее, заставил снова почувствовать себя женщиной. Вероятно, и она его тоже использовала.
В конечном итоге возвращение в Бат не помогло. Она опять была одна. Кроме того, что Мадлен скрашивала дни матери, чего она еще добилась? Малочисленные друзья на вес золота, четыре года обучения на психотерапевта и три года практики, груды зловещих картин с изображением муравьев. И Эдмунд.
Эдмунд! Она вскочила и направилась в прихожую. Жакет висел на стуле. Она полезла в карман за подарком ко дню рождения. И по форме, и по виду предмет напоминал яйцо. Оно было сделано из какого-то камня, зеленого с серыми прожилками, гладкого, отполированного до блеска. Яйцо, какая прелесть! Она покачала головой, размышляя над символическим смыслом подарка.
Мадлен уже собралась бросить его в вазу с бесполезными предметами, как что-то ее остановило. Она поднесла яйцо К уху и потрясла. Внутри явно что-то было. Она внимательно осмотрела камень. Вот оно: трещина, аккуратная, как надрез острой бритвой. Исполненная решимости добраться до содержимого, Мадлен взяла со столика в прихожей нож для бумаги, вернулась в гостиную и устроилась на диване. Она ковыряла яйцо, пока оно не распалось на две части.
Внутри лежала брошь. Это была витая веревка или шнур, сделанный из тусклого серого металла, вероятно, олова, в форме капли… Или петли? Она в ужасе отшатнулась. Большинство своих жертв Эдмунд задушил голыми руками, но с теми, кто был крупнее и сильнее его, он использовал верейку. Вероятно, она спешит с выводами. Разумеется, спешит.
Она его единственный друг, он бы не стал ее пугать. Разве веревка не символизировала единство душ, обязательства?
В искусстве веревка символизирует страсть, хотя в некоторых культурах она означает покорность и зависимость.
Она повертела брошь в руках. Ее трудно было назвать красивой, но Мадлен не интересовал внешний блеск. Чем больше она смотрела на брошь, тем больше привлекала ее простота. «Обязательство», — решила она, осторожно подбирая наименее страшное объяснение. Он был приговорен к нескольким пожизненным срокам. Он просил ее до конца оставаться ему другом (пока один из них не умрет). По крайней мере, она надеялась, что он имел в виду именно это.
Четырнадцать лет назад хирург Давид Вудрафф совершил чудовищную врачебную ошибку. И хотя комиссия по расследованию оправдала его, доктор Вудрафф решил сменить место работы, убегая от мук совести, и на время уехал в забытый Богом уголок на севере Канады. Много лет спустя он получает письмо, из которого узнает, что там, на севере, у него есть близнецы. Шокирующее известие приводит к разрыву с женой, и Давид, сомневаясь в правдивости послания, снова отправляется в Канаду. Его цель — разобраться во всем и узнать правду.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
С детства Лиза Кот была не такой, как все: её болезнь – гиперамнезия – делала девочку уникальной. Лиза отчетливо помнила каждый день своей жизни. Но вскоре эта способность стала проклятьем. Слишком много в голове Лизы ужасных воспоминаний, слишком много боли она пережила, слишком много видела зла. Но даже ее сверхмозг не может дать ответа, как все изменить…
На озере рыбачат два друга. На пляже развлекается молодежь. Семья с маленькими детьми едет на машине в отпуск. На первый взгляд, эти люди не связаны друг с другом. Но… Каждый из них совершает маленькую ошибку. Судьба, а может, и рок, сводит героев в одно место, в одно и то же время… И вот уже один погибает, другие переживают смертельный ужас, а третий – на пороге безумия из-за сжигающего его душу чувства вины.
Главные старты четырехлетия уже не за горами и всё, к чему стремился Дима, совсем скоро может стать реальностью. Но что, если на пути к желанному олимпийскому золоту встанет не только фанатка или семейство Аргадиян? Пути героев в последний раз сойдутся вновь, чтобы навсегда разойтись.
Журналист Бен Вайднер зашел к своей новой знакомой и обнаружил, что она убита. Молодую женщину утопили в ванне на глазах ее семилетнего сына. На стене в ванной журналист прочел надпись: «Вас будут окружать мертвые» – предсказание, которое он услышал от ясновидящего. Бен сразу же попал под подозрение. Он отчаянно пытается доказать свою непричастность к страшному преступлению. Но тут происходит новое убийство, а улики опять указывают на Бена Вайднера…