След "Альбатроса" - [22]

Что-то пару раз мелькнуло за иллюминатором, и он уже хотел подползти чуть ближе, чтобы раздвинуть, увеличить "картинку", но тут над срезом рубки появилось чье-то лицо. Майгатов вжался в горячую палубу, вжался до ощущения, что он растворился, слился с ней.

- Как мариман, Сосо? - вонзился в тьму знакомый хриплый бас.

- Спыт. Можит йиму вады дат?

- Перебьется. Утром он нам за глоток что хочешь нарисует.

- Д-да, бэз вады савсэм тут плохо, - пробурчал Сосо и тут же подтвердил это громкими глотками из какого-то сосуда.

У Майгатова горло тут же перехватило спазмом. Даже сглотнуть было нечем. В глотке было суше, чем в доменной печи.

- Он свет зажигал?

- Сашигал, хазяин.

- Смотри, может и накатал чего, а?

- Нэ снаю. Я унутрь нэ захадыл.

- Что? - обернулась образина на вопрос снизу. - Может, привести его? А? Ну ладно, Анна. Не хочешь - не надо. Раз ты душещипательных сцен не любишь, то завтра на острове останешься. Что ты говоришь? Солнце не любишь? Слушай: прилетела два дня назад - и уже солнце ей не нравится. Сальваторе, парле ведерэ станотэ, ки ту а морэ бруча кумэль соле.*

Залп смеха ударил из иллюминатора.

- А ты завтра нам пригодилась бы, Анна...

Майгатов вслушался, но ответа не разобрал.

- Знаешь, почему итальянская мафия при налетах на банки всегда в группу включает одну женщину? Нет? То-то же! Чистая психология: каждый из мужчин в группе старается показать себя храбрее другого перед дамой. И все выходит о-кей. Поняла?

Вот теперь он расслышал ее голос. Приятный, мягкий голос, но чуть-чуть с хрипотцой. Курит, наверное.

- Косяк! - что-то уж совсем странное выкрикнул хрипатый.

- Чего? - ответил сбоку чей-то гундосый голос, ответил так близко, что мокрое и осклизлое, словно чешуя рыбы, выброшенной на берег, тело Майгатова покрылось такой испариной, что он непроизвольно вздрогнул. Нос сам собой перестал дышать.

Значит, на палубе - еще один цербер. А вдруг и еще один есть? Ведь что такое цербер у древних греков? А то: трехголовый пес с хвостом и гривой из змей. Две головы он уже увидел. И кто даст гарантию, что третьей нет? Гарантия одна: если не окликнет, значит, третьего нет. Очень уж обстоятелен этот хрипатый.

- Как они?

- Усе хоккей, шеф!

- Через часок тебя сменим. Завтра небольшое дельце

намечается.

- Премиальные будут?

- И премиальные, и квартальные. У нас, как в сейфе - железно.

- Угу, - прогундел тот, кого назвали Косяком, и зашлепал по палубе, словно у него не ступни, а ласты. Явно ушел к носу судна.

-----

*Сальваторе, парле ведерэ станотэ, ки ту а морэ бруча кумэль соле

( итал.) - Сальваторе, покажи ей этой ночью, что твоя любовь жжет

не хуже солнца.

Голова нырнула за срез мостика. Майгатов подался вперед грудью и чуть не вскрикнул. Из желтого обода иллюминатора на него смотрело квадратное, с резкими углами челюстей лицо. Подсвеченное сбоку, оно казалось мертвенно-серой маской: широкая, в небритой синеве, челюсть, капризно опущенные концы губ, одинаково широкий - что у переносицы, что у конца носяра даже, а не просто нос, по-рыбьи выпученные крупные глаза непонятно какого цвета, бугристый лоб с черной - размером со старую двошку бородавкой посередине. Майгатову показалось, что ему смотрят прямо в глаза и - еще чуть-чуть - он бы поверил в это, но голова, для которой в залитой светом каюте все снаружи было лишь тьмой, угрюмо процедила сквозь узкие губы:"Знал бы, что в этих широтах такое чистилище, ни за что не стал бы вкладывать деньги в это дело. Э ту, Сальваторе?* "Пью риски, пью сольди,"** - ответил уже на другом, чем у этой образины, без акцента, итальянском голос из глубины каюты. "Ри-и-иски... Легко сказать. Может, рискнули бы тогда с Паоло, и не ушли бы наши денежки. Что ты говоришь, Анна? Засада? Вечно тебе что-то мерещится. Может, и не было никакой засады." Маска исчезла, словно растворилась в ободе иллюминатора, а изнутри сладеньким сиропом потекла вездесущая, пропитавшая уже и Севастополь, "Happy Nation" безголосой "Ace of Base".

Майгатов отполз назад, за прикрытие надстройки. "Завтра - дело. Но какое? Неужели... Да не может быть! На что им сдался "Альбатрос"? Если это пираты, то какой смысл грабить военный корабль, если вон, по фарватеру, так и шастают транспорта с зерном, электроникой и автомобилями на борту. Какая-то Анна? Останется на острове? Рифов полно вокруг. Вот и эта ржавчина на рифе пузом лежит. Но остров? А, может, вот это судно на мели и есть остров? Косяк откуда-то появился. И кто - "они"? Кто?" От такого голова опухнет. Майгатов мотнул ею, словно отгоняя назойливо вьющиеся мухами мысли, поднял взгляд к небу. "Где ж ты, старикан седой, преподаватель мореходной астрономии? Экзамен сдавал - от зубов отскакивало, а за годы все стерлось в памяти. Одни ошметки от прежних: "астрономическая и звездная рефракция - это...", "азимут светила определяется...", "метод Сент-Илера состоит..." Да и звезды на этой широте на других местах, чем в родном Черном море. Та-ак, а вон над горизонтом - что? Похоже на "восьмерку" Ориона? Кажется, похоже. А вон прямоугольник Близнецов с чуть выпирающей вбок - как ее? - кажется, "беттой" - Поллукс. У-у, еще что-то помню! Тут и Большая Медведица подползла: "альфа" в ковше - Дуббе, "бетта" - Мерак. Или наоборот? А-а, неважно! Явно полночи еще нет. Значит, берег - там, а море там..."