Славянское фэнтези - [28]
— …Придет царствие твое, будет воля твоя!
Молитва, завещанная людям самим Иесусом, дала подобие успокоения и надежды. Твари напали во второй раз. Колючие ветви с трудом сдерживали их натиск. Руна «Мир» начала тускнеть. Длинные пальцы с черными коготками тянулись все ближе.
Индриг ничего этого не видел. Перед глазами клубился багровый дым. Тело жгло так, словно кровь подменили расплавленным свинцом. Печень ныла нестерпимо. Сердце било в ребра кузнечным молотом. «Не удержу! — вертелось в голове. — Не удержу!.. А надо! Надо держать! Жжет-то как!.. Не удержу! Не кудесник я! Нету во мне такой силы, чтоб еще миг держать… Надо… Надо! НАДО держать! Крепись, Соловушка…»
И тишина.
Когда он открыл глаза, ничего не изменилось. Темнота была абсолютной. Темнота, в которой существовала лишь головная боль. Индриг шевельнулся, и боль усилилась многократно. Он невольно застонал, зажмуривая глаза.
— Я думал, ты умер, — обрадованно сказала темнота голосом Михася.
— Вроде бы нет, — неуверенно ответил Индриг, осторожно потирая кончиками пальцев пульсирующие виски.
— Я пытался послушать твое дыхание и не услышал ничего. — Слова сопровождались шорохом одежды.
Михась придвинулся поближе.
— Что случилось?
— Полагаю, врата ада приоткрылись на секундочку. Теперь я знаю, каким будет последний день мира перед Страшным судом. — Голос в темноте стал серьезным. Таким тоном ученые люди рассуждают о метафизике.
— Что случилось со мной? — уточнил вопрос Индриг.
— Ты ворожил, ворожил, потом начал исходить кровью и, наконец, свалился. Замертво, как мне показалось. А бесы тянули ко мне свои лапы. Твое чародейство пшикнуло и исчезло.
— Тогда почему мы живы?
Индриг спросил это с искренним удивлением. Если его жизненной силы не хватило на то, чтобы питать защитную руну, все должно было кончиться очень и очень плохо. Славно, доблестно, но плохо.
Михась смущенно засопел.
— Прежде чем свалиться, ты велел звать Чура. Значит, «Зови Чура!» и — хлоп! Волшебство — пш-шик! Бесы верещат! От страха впору штаны испачкать.
Индриг молчал, ожидая продолжения и облегченно провожая отступающую головную боль.
— Идолопоклонство преступно, — виновато и в то же время назидательно заметил Михась. — Для принявшего истинную веру — в особенности.
— Но ты все же позвал?
— От страха, — оправдывающимся тоном поспешно сказал Михась. Зашуршала одежда. Индриг понял, что кощунник крестится. — Позвал, как мамка учила. Если в беду попадешь-де, молви то-то и то-то. И пальцы вот так сделай. Рожками.
— Помогло? — с сомнением спросил Индриг. Он не помнил, как и почему велел кощуннику призвать бога Чура. Это средство от нечисти всегда казалось ему по меньшей мере ненадежным. Индригу был известен единственный достоверный случай, когда крестьянин отбился таким образом от навии. Все прочие свидетельства относились к категории слухов и легенд.
— Я, Михась, прозванный Греком, говорю к тебе, Чур Оберегович, бог границ и законов, и к отцу твоему, Оберегу Сварожичу, защитнику людей. Чур меня границею отграничь от злого и недоброго, от взгляда косого, от лиха лихого, от нечистой напасти. Меня и спутника моего. Оберег, встань за людей, заступись.
Вновь синяя куртка с заплатами зашуршала от быстрых крестных знамений.
— Ну?
— Я обескуражен. Мое обращение к Иесусу не возымело никакого действия, а это… — Он замолчал и издал звук, похожий на всхлип.
— Продолжай.
— Я ведь отрекся от всего этого.
— Значит, подействовало?
— Поначалу, нет. Я повторил заговор еще раз. И еще. А они уже задевали меня руками, хватали за одежду, царапали. Я шептал заговор снова и снова, и вдруг их отринуло! Будто невидимые сильные руки оттолкнули бесов. Больше они не могли подойти. Хотели, но были не в силах. Барьер или какая-то незримая граница, непреодолимая для всего дурного.
— Чем закончилось?
— Должно быть, бесов призвал их темный хозяин. Они обратились в дым, когда еще было светло. Я до сих пор боюсь, что они могут вернуться. Сижу здесь и молюсь.
Индриг кожей ощутил исходящие от Грека волны разочарования и потерянности. Религиозные воззрения странствующего кощунника подверглись серьезному испытанию, и это событие значило для него больше, чем избавление от смертельной опасности.
— Твой Иесус нездешний. Откуда ему знать, как управиться с местной нечистью?
— Насмехаешься? — неожиданно для Индрига обиделся Михась.
— Н-да. Глупое объяснение вышло.
Воин решил, что больше не будет затрагивать эту тему. Касаться чужой веры, пусть даже с намерением поддержать и укрепить ее, — себе дороже. Пусть Грек сам разбирается со своими богами. Будь здесь старик Веллевелл, он бы сказал что-то вроде: «Когда бог один, у него руки не доходят до судьбы отдельного человека. Засим следует почитать многих божеств, из которых каждое заботится об отдельной ветви мироздания». Индриг не был ученым старцем, но придерживался такой же позиции. В его личном пантеоне места хватало на всех. В том числе и на целителя Иесуса.
Вновь шорох в темноте, но уже не такой, как прежде. Дребезг случайно задетой струны. Затем более эстетичные звуки гуслей. Сперва робкие, пробные. Потом более уверенные. И вот уже тихая приятная мелодия потекла над невидимой прогалиной.
Время идет. Темный бог продолжает перестраивать мир по своему произволу. Ренкр, еле выживший после долгих странствий, решает вновь отправиться в путь и во что бы то ни стало покончить со льдистыми змеями...
Цивилизация людей рухнула под собственной тяжестью…Небольшие человеческие общины борются за выживание, окруженные полчищами живых мертвецов. Правда, неизвестно, кто хуже – обыкновенные бандиты, беспощадные как зомби, или малоподвижные зомби, промышляющие разбоем. Но общинник Пашка не спрашивает, кто лезет через ограду. Ведь ружье его заряжено картечью…Теперь, Обглоданный, ты не просто зомбак, теперь ты матрос второй степени разложения. Хочешь служить Мертвечеству? Ступай на камбуз дредноута «Уроборос», готовь жратву на всю команду, но помни: зомби не люди, они человечину не едят…Молодой зоотехник Леша Жарков приезжает в богатый колхоз.
В сборник вошли фантастические произведения Марии Семёновой, Марии Галиной, Павла Молитвина, Елены Хаецкой и других известных авторов.«Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю собак», — говорили, если верить легендам, все без исключения знаменитости от Платона до Черчилля.А еще говорили и говорят: «Злой, как собака».«Быть может, по образу и подобию Господа были созданы совсем не прямоходящие звери, а те, которые шагают на четырех лапах и машут хвостом?» — писал в одном из своих романов Дин Кунц.А еще положительные герои любят в праведном гневе вскричать: «Собаке — собачья смерть!»Они такие разные, наши четвероногие знакомцы, — чьи-то друзья, чьи-то враги.Они первыми были отправлены в космос и скоро будут сопровождать звездолетчиков, идущих «по пыльным тропинкам далеких планет».Их делали героями своих произведений такие непохожие писатели, как Лев Толстой, Джек Лондон, Рей Брэдбери и Михаил Булгаков.Слушать и читать об их подвигах, проделках и преступлениях — одно удовольствие, вспомните хотя бы бессмертную «Собаку Баскервилей».С собаками не соскучишься, а потому — приятного чтения!
Как выжить после глобальной катастрофы? На земле, опаленной огнем ядерной войны, затонувшей, покрытой коркой льда? Как уцелеть самому, спасти своих родных и близких, поднять из пепла цивилизацию? Какие стратегии выживания применить? Об этом на страницах антологии «После апокалипсиса» размышляют ведущие российские фантасты Олег Дивов, Вячеслав Рыбаков, Кирилл Бенедиктов, Леонид Каганов и многие другие.
В этом мире падающие звезды остаются жить среди волшебного народа; вредные птички летавки умеют странствовать между звезд, вот только начисто забыли об этом, и потому чаще оказываются в жарком или супе; телепорт угодил в замковый ров, исправно пополняя поголовье лягушек странными особями; инквизиция охотится на остроухих, а те готовы превратиться из тревожной сказки в опасную быль... но в этом мире никогда не оставят в беде и придут на помощь.
В результате финальной стычки с Айсбергом герой был фактически уничтожен, однако, способности все еще позволяют цепляться за жизнь. Сотворив невозможное, он выводит свои способности за грань объяснимого, но лишь до момента, пока ему не открывается новая, до этого неведомая истина, способная перевернуть и переосмыслить всё, что было с ним на протяжении всей этой долгой истории. Приготовьтесь к шоку и читайте четвертую и заключительную часть литературного сериала «Субъект».
Они охотятся на нас… В мире существует много легенд о вампирах. Но теперь они становятся реальностью. Человечество под угрозой. Загадочная болезнь распространяется по земному шару и превращает людей в сильных и неудержимых монстров, которые скрываются среди нас. Они больше не люди. Они – новое звено в пищевой цепочке. Перед вами хроника первой войны с вампирами. От жестоких убийств, совершенных нулевым пациентом, до полномасштабных сражений с вампирскими террористическими организациями. Истории о самой страшной войне, с которой когда-либо сталкивалось человечество.
Маховику событий был дан старт, и интересы нескольких могущественных сил сойдутся в жаркой в битве на просторах криминального оплота Игнарсиса. Какие ужасные секреты скрывает станция во мраке собственных недр предстоит узнать новоявленному Омеге. Обложку на этот раз предложил автор.
Что делать если ты попал? Конечно следовать инструкциям! И пусть каждый день приносит всё новые чудовищные открытия и ужасающие разочарования, ты со всем справишься. Ведь инженер это значит легкость и широта мысли, непринужденность переключения от одной инженерной области в другую, и вообще от техники и электроники к биологии и зоологии. Тебе надо всего немного времени и никто и ничто не рискнёт встать у тебя на пути. Если только это время у тебя есть...
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Смерть – не всегда конец, а рай и ад – не единственные варианты существования в посмертии. Что делать человеку, попавшему в такой вот другой, неожиданный вариант, если тот его совсем не устраивает? Как действовать в непонятной ситуации, в которой почему-то никто не спешит объяснять, кто ты теперь вообще такой, где находишься, и как отсюда выбираться? А редкие встречи с твоим тюремщиком, который по какой-то причине называет себя наставником, только рождают новые вопросы.
В сборник вошли лучшие рассказы и повести отечественных авторов, использовавших в своих произведениях мифологию Говарда Филиппа Лавкрафта, одного из создателей жанров «черной фантастики» и «хоррора».Лавкрафт не получил признания при жизни, но с годами его произведения приобретали все более широкую известность и породили новое направление в литературе, которое условно можно назвать «Ктулхианой». В разных концах света есть общества почитателей его творчества, а созданная им мифология нашла отражение во всех слоях современной культуры: литературе, музыке, кино, компьютерных, настольных и ролевых играх.Имена Ктулху, Азатота, Шуб-Ниггурата, Ньярлатотепа и других мифологических персонажей давно стали нарицательными.