Славянский мир Начальной летописи - [37]

Шрифт
Интервал

Что касается северо-восточной границы Теребовльско-Перемышльской земли, то следует, кажется, принять, что она шла от крайних теребовльских владений на юге по водоразделу между Днестром и В. Бугом. Нет сомнения, что в начале XII века область Буга принадлежала Киевскому княжению. Под 1146 годом в ней указываются киевские города Прилук (Лавр., с. 136), Меджибожье и Бужеск (Ипат., с. 25). Несколько же ниже их за Бугом – если взять со стороны Киева – начиналось Половецкое поле. В то же время поднестровские города Ушица (1144 год; Ипат., с. 11, 95), Бакота (1249 год; Там же, с. 179), Калиус (1241 год; Там же, с. 180) являются в галицких владениях, что и дает основание предполагать о принадлежности всей области Днестра с левыми притоками этой реки (Буша, Мурашка, Дерла, Немия, Карпец, Ушица, Студеница, Тернава, Смотричь, Жванец, Збруч, Никлав, Серед) к Теребовльской земле. При этом нельзя не заметить, что обыкновенно границей между галицкими и волынскими владениями полагается река Днестр, так что левые притоки его относятся к Волыни, и в то же время Ушица и Бакота, лежавшие на левом же берегу Днестра, к Галичу. Такое определение границ основывается на том, что Каменец, не раз упоминаемый в южнорусских летописях при изложении событий XII–XIII веков, как волынский город, приурочивают к теперешнему Каменцу-Подольскому. Но из разбора всех летописных известий об этом городе оказывается, что его следует искать не на юго-западе Волыни, а на юго-востоке ее, не в Поднестровье, а в Погорыни, не на галицко-волынской меже, а на границе Волыни с Киевом и степными кочевниками[178]. Несколько обстоятельнее определяется теребовльская межа со стороны Володимира, хотя и относительно ее мы находим немногое в Начальной летописи. Она шла на северо-запад от истоков Восточного Буга отрогами Авратынских гор, по теперешней австро-русской границе, на юге Кременецкого уезда, следуя изгибу Верхнего Середа. Здесь позднее мы видим галицкие порубежные города: Збыраж (1211 год; Ипат., с. 160), теперешний Збараж, Моклеков (Там же), может быть, там, где теперь деревня Милоков в одной миле к юго-западу от Олексинца, Быковен (Там же), может быть, теперешний Биков, на запад от Милекова, по ту сторону истоков Западного Буга, и Плеснеск, или Преснеск (1188 год; Там же, с. 137, 173), которого следы, окопы и курганы, уже поросшие лесом, указываются у самых истоков Середа, близ селения Подгорца (карта Шуберта № 40 – Подгорче). От верховьев Середа межа направлялась прямо на запад, пересекая Западный Буг между Голыми горами, галицким поселением, или урочищем (1144 год; Там же, с. 20, 171), на месте теперешнего местечка Гологоры, и Бужеском (1097 год; Лавр., с. 113), теперешний Буек (в Злочевском округе Галиции), принадлежавшим тогда Володимирскому княжению: здесь следует искать порубежную местность Рожне поле (1097 год), которая, по ясному указанию летописного известия 1144 года, находилась именно между верховьями Середа и Голыми Горами[179]. От Буга граница принимала снова северо-западное направление. В начале XIII века она шла между галицкими городами Звенигородом, что к юго-востоку от Львова, Щекатовом, следы которого указываются к северу от Львова, в городище близ села Глинска в Жолкевском округе и повете; и Волынскими землями, Бельзской и Червенской, может быть, по ручьям Полтеву и Ярычевке, на теперешний Потелич, под которым скрывается летописный Телич[180], к водоразделу между Саном (Любачовка, Танев), Бугом (Солоки, Гучва) и Вепрем, где начинался галицко-лядский рубеж.

Таковы были границы Перемышльско-Теребовльской земли. Относительно же границ между самими уделами Теребовльским и Перемышльским в конце XI века, совпадавших, как можно думать, со старыми перемышльско-червенскими межами, мы не имеем никаких данных. Заметим, однако, что в XIII веке, когда значение Червеня и Теребовля, центров Червенской земли, перешло к Галичу, собственно Галицкая земля начиналась на западе от реки Бобрки – левого притока Днестра и простиралась до Ушицы с одной и Прута с другой стороны (Ипат., с. 169). Тогда как горная Перемышльская страна занимала верхнее течение Днестра, простираясь по Угорским горам и его отрогам (1226 год; Там же, с. 179). Очень может быть, что именно это разграничение имело основу в старых земельных межах Перемышльской и Червенской земель, в этнографических границах древних хорватских и дулебских поселений. Это предположение подтверждается отчасти и топографической номенклатурой: к западу от Бобрки и Зубрьи мы видим хорватские названия местностей: Хорбаче на Ширеце, Хорбула и т. д.; к востоку – дулебские и бужские: Дулибы и рядом с ним Подбужье, близ реки Липы; тут же Черче (Червче), Бущ и т. д.

В пределах Перемышльской земли, кроме упомянутых уже города Перемышля на реках Сане и Вягре и порубежного Рожня поля между Середом и Западным Бугом, Начальной летописи известны еще только следующие города: Теребовль (1097 год; Лавр., с. 110), теперешний Трембовля на Гнезне, левом притоке Середа, Микулин («Поучение Мономаха»; Там же, с. 103) и Звенигород (1086 год; Там же, с. 86), положение которых определяется различно. В летописных известиях XII века Микулин прямо указывается на реке Середе, на правом берегу которой и теперь есть город Микулинцы между Тарнополем и Чертковом. К этому Микулинцу, без всякого сомнения, приурочивается Микулин «Поучения Мономаха»


Еще от автора Николай Павлович Барсов
Очерки русской исторической географии. География Начальной летописи

Русский историк Николай Павлович Барсов (1839–1899), профессор и библиотекарь Императорского Варшавского университета, посвятил свою диссертацию географии начального периода русской истории (IX–XIV вв.), славянским народам, их соседям, а также территориям, на которых они жили и которые колонизировали. Впервые книга увидела свет в Варшаве в 1873 г. Петербургский университет удостоил Н. П. Барсова степени магистра русской истории за чрезвычайно ценный вклад в науку. Он получил за эту работу Уваровскую премию.


Рекомендуем почитать
Наполеон Бонапарт: между историей и легендой

Наполеон притягивает и отталкивает, завораживает и вызывает неприятие, но никого не оставляет равнодушным. В 2019 году исполнилось 250 лет со дня рождения Наполеона Бонапарта, и его имя, уже при жизни превратившееся в легенду, стало не просто мифом, но национальным, точнее, интернациональным брендом, фирменным знаком. В свое время знаменитый писатель и поэт Виктор Гюго, отец которого был наполеоновским генералом, писал, что французы продолжают то показывать, то прятать Наполеона, не в силах прийти к окончательному мнению, и эти слова не потеряли своей актуальности и сегодня.


Император Алексей Ι Комнин и его стратегия

Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.


Продолжим наши игры+Кандибобер

Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.


Краткая история насекомых. Шестиногие хозяева планеты

«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.


Историческое образование, наука и историки сибирской периферии в годы сталинизма

Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.


Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.