Славянские Боги Олимпа - [37]
В своей книге A. C. Иванченко впервые в мировой науке опубликовал фонетический алфавит русов, относящийся, как он считает, к первой половине XVI в. до н. э., и которого у нас якобы не существовало. Это та азбука, которую он, будучи ребёнком (в 30-е годы!), заучивал, как таблицу умножения, и которая была распространена на всей территории Причерноморья уже во II тыс. до н. э.
Таким образом, более раннее слоговое письмо, найденное рядом с этим регионом в местечках Винча на Дунае и в Тертерии, относящееся к VI–III тыс. до н. э., частично расшифрованное Г. С. Гриневичем на протославянском языке, трансформировалось уже в фонетическую азбуку XVI в. до н. э.
Вот эта азбука россичей[85], которая относилась к первой половине второго тысячелетия до н. э. и которой у нас будто бы не существовало, пока более чем 2,5 тысячелетия спустя не появилась кириллица. Якобы только она, кириллица, принесла нам письменное слово.
Как подтвердили недавние археологические раскопки, проведённые в Горчаковом лесу у села Медвин на Богуславщине, недалеко от Киева (недалеко оттого места, где родился Иванченко), в середине I тыс. до н. э. именно там находилась легендарная административная столица россичей город Голунь. Во время раскопок (в 60-е годы XX в.) богуславские археологи обнаружили там два некогда врытых в землю прямоугольных каменных столба, на которых сохранились фрагменты письма. На первом столбе была выбита надпись спиральной строкой и ещё не разделена на отдельные слова. Писать прямой строкой слева направо и разделять надпись на отдельные слова наши пращуры начали с XV–XIV в. до н. э.». Вот что написано на 1-м столбе.
«Если говорить о второй половине II тыс. до н. э., — продолжает A. C. Иванченко, — то в это время, кроме россичей, фонетическое письмо имели только ушедшие с берегов Днепра в Италию бывшие трипольцы, которые обосновались в Италии и стали этрусками (это было раньше, чем Троянская война и Эней). Впоследствии к ним присоединился Эней со своими троянцами».
Тацит, римский историк (58–117 гг. н. э.), касаясь происхождения фонетической письменности, учитывая знания того времени, пишет:
«Первыми фигурами животных изображали мысли разума египтяне; (т. е. наиболее давние намётки человеческой мысли вырезаны на скалах); говорят, что именно они были изобретателями букв, а потом финикийцы, ибо они очень сильны были на море, они привезли в Грецию и прославились тем, что будто изобрели то, что получили (от других) Поэтому идёт молва, что Кадм, привезённый флотом финикийцев, был виновником этого искусства у всё ещё необразованных народов греков». (Т. е. финикийцы просто привезли Кадма а Грецию).
«Неопровержимых научных доказательств тому, что существовала более ранняя, славянская, чем финикийская азбука XVI в. до н. э., накопилось огромное количество. (Вот она перед нами). Те, кто твердят о тысячелетней истории, культуре и государственности России, обманывают народ, так как, по меньшей мере, три более ранних тысячелетия были документированы письменно нашими пращурами», — писал A. C. Иванченко[86].
A. C. Иванченко пишет, что «Античная Эллада была, мягко говоря, интеллектуальным нахлебником соседних славян, но, называя их скифами и варварами, тщательно это скрывала. Но во времена христианской Византии всё изменилось: теперь познания материалистов-россичей для ромеев представляли смертельную опасность, особенно их книги по астрономии, астрологии, медицине, в основе которой, кроме снадобий, лежала биоэнергетика, и волхвов объявили ведьмаками и разрывали их пополам от ног до головы или сжигали на кострах»[87].
На втором столбе у села Медвин надпись уже разделяется на слова и относится, видимо, к концу I тыс. до н. э. Речь идёт о греках, которых россичи не очень жаловали.
«Единая истина требует сказать: греки либо напевают нам сладкозвучно, как лисы-искусители, либо с горок лают, как кобели. Подношений вымогают. Злопамятные[88]».
Совершенно удивительным является тот факт, что, копаясь в недрах спецхрана в 80-е годы XX в., именно Иванченко совершенно случайно обнаружил книгу Фаддея Воланского «Памятники славянской письменности до Рождества Христова», (которую в те и последующие годы не знал никто), изданную в Варшаве в 1846 г.
Ф. Воланский, будучи профессором Варшавского университета, за эту книгу был приговорён польскими иезуитами к сожжению на костре (!!) Но поскольку это был уже XIX век и Польша в то время входила в состав России, потребовалось согласие Священного Синода и Николая I, чего, конечно, не могло быть.
Более того, Николай I, заинтересовавшись этой книгой, потребовал доставить ему в Петербург энное количество экземпляров и предложил русскому учёному Е. И. Классену, который был к тому же воспитателем детей Николая I, перевести эту книгу на русский язык. Что и было сделано. В России эта книга вышла в 1856 г. В Польше же иезуиты устроили из его книг грандиозный пожар. А к Воланскому для охраны, как пишет A. C. Иванченко, Николай I приставил солдат.
Так вот, возвращаясь к книге A. C. Иванченко и его находке в спецхране, совершенно удивительным представляется тот факт, что автор (A. C. Иванченко) в книге Воланского обнаружил напечатанное ещё в 1856 г. факсимиле одной надписи на камне, найденном в Приазовье, недалеко от-того места, где родился Иванченко, написанной той же азбукой, которую в детстве учил Иванченко и которая была распространена в Северном Причерноморье. Это была одна из ранних надписей, поскольку строки также не разделяются на слова.
