Славяне и скандинавы - [8]

Записанная в Исландии XIII столетия «Песнь о Риге», поэтическая форма и содержание которой несут определенный отпечаток кельтского влияния, сохранила для нас древнесеверные представления о происхождении миропорядка. Бог Хеймдалль (Риг) странствовал по свету и посетил различные места на севере. От Эдды (Прабабки) родился у него сын Трэль (Раб), родоначальник сословия рабов. Хлев со свиньями и козами, удобрение полей, добыча торфа и строительство оград их удел в этом мире. Амма (Бабка) родила от Рига сына Карла (Мужика). Отсюда род свободных:

Карл быков приручал,

и сохи он ладил,

строил дома,

возводил сараи,

делал повозки,

и землю пахал.

Но он также имел право носить и пользоваться оружием. Богатая хозяйка (Мать) родила от Хеймдалля сына Ярла (Знатного) и его

спеленала щелками...

Румяный лицом,

а волосы светлые,

взор его был,

как змеиный, страшен.

Ярл в палатах

начал расти;

щитом потрясал,

сплетал тетивы,

луки он гнул,

стрелы точил,

дротья и копья

в воздух метал...

махал он мечом,

плавал искусно.

Риг обучил его тайне рун,

сыном назвал его,

дал своё имя,

дал во владенье

наследные земли...

Тотчас же Ярл начал завоевания:

поля обагрял,

врагов убивал,

завоевывал земли.

Восемнадцать дворов —

вот чем владел он,

щедро раздаривал

людям сокровища,

поджарых коней,

дорогие уборы,

разбрасывал кольца,

запястья рубил.

Ярл основал сословие знати. Его многочисленные дети проводят время в подобающих знати занятиях:

Играм учились...

тавлеям и плаванью,

был еще Кунд,

а Кон был младшим²².

Имя последнего, Коп ungr, соотнесено с королевским титулом коnungr. Это, по преданию, созданное божеством, возникшее в результате прямого физического акта рождения от бога Хеймдалля деление на классы знати, свободных и рабов лежало в основе скандинавского общества. Мировоззрение и искусство древнескандинавского общества служили отнюдь не исключительно утверждению и закреплению ведущей социальной роли господствующих слоев. По своим ценностным установкам и социальному адресу они не противопоставлялись основной массе свободного населении. Эта своеобразная демократичность обеспечила великолепный и яркий расцвет северног о искусства.

Для свободных, прежде всего «могучих бондов», богатых и независимых глав прочных домовых общин, их отношение к искусству и имуществу определялось стремлением с помощью материальных и художественных средств демонстрировать социальный престиж²³. Пышные пиры, гостеприимство, превышающее требования социального статуса хозяина, дорогостоящие подарки-гостинцы — вот проявления этого отношения²⁴. Богатая столовая утварь, дорогие одежды, великолепно изукрашенное оружие, пышно декорированные дома и палаты, цветные ткани с изображениями, хвалебные повествования о собственных деяниях в песнях, а также изобразительные композиции на поминальных камнях, стелах с рельефными раскрашенными изображениями, орнаментация металлических украшений или резьба по дереву отражают ту же тенденцию, как и преувеличенные проявления жизненной силы в борьбе или сексуальной активности. «Шведы не знают меры относительно женщин», — писал хронист Адам Бременский еще в XI в.²⁵, а «Сага о Йомсвикингах» строит сложную конфликтную ткань: богатый домохозяин Пальнатоки с о. Фюн отомстил убийце своего отца, конунгу данов Харальду Синезубому, тем, что однажды, пригласив его на пир, подсунул конунгу жену своего челядина, Наэ-Эсу; та родила от Харальда сына, названного Свеном, он был воспитан при дворе Пальнатоки, и в конце концов Пальнатоки посадил его на престол Харальда²⁶. Племенные конунги и ярлы пытались превратить свободных бондов в подданных, в феодально-зависимых крестьян, утверждая доступными им средствами подчинение и эксплуатацию. К этому вело образование государств, разворачивающееся в течение эпохи викингов (IX-XI вв.), и крестьянские восстания, равно как широкое эмиграционное движение бондов в северную Скандинавию, Исландию, Финляндию, были следствием начавшегося формирования средневекового феодального общества²⁷.

Относительная стабильность скандинавского социального строя, каким он обрисовывается в «Песни о Риге», создаст определенные проблемы в отнесении его к той или иной общественной формации. Некоторые медиевисты, основываясь на концепции советского историка А. И. Неусыхина, считают, например, что следует говорить об особом «варварском обществе», развитие которого происходило вне известных классовых формаций²⁸. Я, однако, как академик Б. А. Рыбаков и другие, полагаю, что мы имеем дело с обществом переходного периода от родового строя к феодальному, для его характеристики можно пользоваться понятием «военная демократия»²⁹.

²¹ Hagberg U. Е. Fundort und Fundgebiet der Modeln aus Torslunda. — In: Frühmittelalterliche Studien, Bd. 10. Sigmaringen, 1976, S. 323-349.

²² Старшая Эдда. M., 1963, с. 163 (перевод А. И. Корсуна).

²³ См. об этом: Гуревич А. Я. Богатство и дарение у скандинавов в раннем средневековье. — Средние века, вып. 31. М., 1968, с. 180-198.

²⁴ Adami Bremensis Gesta, IV, 18.

²⁵ Ibid., IV, 26.

²⁶ Die Geschichte von den Orkaden, Danemark und der Jomsburg. — In: Thule. Alt-nordische Dichtung und Prosa, Reihe 2, Bd. 19, Jena, 1924.