Сладостное заблуждение - [37]

— Разве это я уезжала в Лондон на три недели? — выпалила Абби, прежде чем успела остановить себя, радуясь новому приливу гнева. — Если бы ты хотел меня увидеть, ты знал, где меня можно найти. Я сижу здесь весь день, но ты даже не подошел ко мне. И не говори, что я тебя избегаю!

— Я ведь не вполне распоряжаюсь собой. Я выполнял свои обязанности, обходя все прилавки, и уже собрался идти к тебе, когда меня утащили судить конкурс выращенных в домашних условиях овощей. Я никогда не думал, что нужно владеть дипломатическим искусством, чтобы судить конкурс кабачков. Я посетил благотворительный базар, купил три пирога и банку приправы из ревеня, и вот теперь я свободен, чтобы не избегать тебя. Я скучал по тебе, Абби.

Он скучал по ней. Неужели? Так скучал, что все свое время в Лондоне проводил с Шарлоттой Каннинг! В глазах Абби появился нехороший блеск. В ее ушах все еще звучал голос Шарлотты:

«Как здесь мило!» — и ее издевательский смех.

— Неужели? — сказала она приторным голосом. — Может быть, ты попытаешь счастья за этим столом, раз уж ты такой мученик сегодня? — Она вручила ему куклу. — Если ты угадаешь ее имя, ты можешь забрать ее домой. Такая красивая кукла должна тебе понравиться, Ник!

Глава 8

Ник повертел в руках куклу.

— Почему ты так решила, Абигайль Смит? — задумчиво спросил он, продолжая рассматривать куклу.

— Лица твоих подружек едва ли отмечены печатью глубокого ума, не так ли? — язвительно заметила она.

— Каких подружек, Абби?

Она запнулась. Хотя он все еще спокойно разглядывал куклу. Абби почувствовала, как в нем начала закипать злость. Но было слишком поздно, да и вообще, почему она должна щадить его чувства.

— Шарлотта Каннинг, например.

— Шарлотта? — Она была права, он разозлился. Ник пристально смотрел на нее леденящим взглядом. — Во-первых, Шарлотта очень умная женщина, уж, во всяком случае, гораздо умнее тебя, Абигайль, хотя, я думаю, что ты никогда с этим не согласишься. И во-вторых, она не моя подружка.

— Да ладно, Ник! Она провела ночь в твоем доме. Я видела ее своими собственными глазами.

— И твой маленький ханжеский английский умишко быстренько все сопоставил и сделал соответствующие выводы, так? Ты когда-нибудь слышала о такой вещи, как платоническая дружба, Абигайль?

— Платоническая — это не то слово, которое я бы выбрала, чтобы описать, как вы… как вы… лапали друг друга, — в ярости выпалила она.

Губы Ника растянулись в жестокой усмешке.

— Не хочешь ли ты сказать, что шпионила за нами?

— Конечно же нет! Уверяю тебя, мне было чем заняться, но не обратить внимание на то, как вы милуетесь у всех на виду, было просто невозможно.

— Что же ты не занималась своими делами? — Ник так близко нагнулся к ней, что она в испуге отпрянула назад. — Я устал от тебя, Абигайль. Ты настолько вся погружена в свои предрассудки, что не видишь, что творится под самым твоим носом. Держу пари, ты считаешь себя умнее всех этих людей, собравшихся здесь, так же, как считаешь себя умнее Шарлотты. Ты, может быть, видела в своей жизни гораздо больше, чем они, но это только сделало тебя еще более ограниченной, а не наоборот. Это они приняли меня таким, каков я есть, но не Абигайль Смит. О нет! Абигайль, она об американцах знает все, Абигайль пальцем о палец не ударит, чтобы проявить радушие и доброжелательность к человеку. Я тронут благородством здешних жителей, но ты не из их числа, это видно. Ты жестока, Абигайль, в лучшем случае ты любишь подразнить. Неудивительно, что у Питера с тобой ничего не получилось. Ты его водила за нос, как и меня?

Большие серые глаза Абби стали огромными на побледневшем лице.

— Я не водила тебя за нос, — прошептала она.

— Разве нет? А мне показалось, что это было именно так. — Она подняла руку, как бы протестуя, но Ник был непреклонен. — Не смотри на меня своими большими серыми глазами. Я больше не желаю попадаться на эту удочку. Ты холодна, Абби. Я сомневаюсь, можешь ли ты любить вообще. Ты слишком погружена в себя. Оставайся со своей чопорной прической, котом, садом. Продолжай в том же духе, и ты останешься высохшей старой девой — это все, чего ты заслуживаешь. На, держи, — сказал он и сунул ей в руки куклу. — Мне не нужны пластмассовые куклы. Меня интересуют только настоящие, живые женщины — но тебя среди них нет.

Резко повернувшись, Ник зашагал прочь. Еще никто никогда не разговаривал с ней так презрительно, даже Стивен. Она и представить не могла, что Ник может так сильно разозлиться. Она тупо глядела на куклу, и глаза ей жгли невыплаканные слезы.

Холодная, ограниченная, с чопорной прической, ханжа, жестокая, с предрассудками.

Неужели он видит ее такой? Неужели она действительно такая? Губы ее задрожали, когда она вспомнила его взгляд, и комок подкатил к горлу. Она нарочно больно прикусила губу. Нет, она не будет плакать. Не будет.

Весь остаток дня Абби с несчастным видом сидела за своим столом и не могла дождаться, когда все закончится. Жестокие слова Ника, беспрестанно проносящиеся в ее мозгу, причиняли ей физическую боль. Холодная, ограниченная, ханжа, жестокая, с предрассудками. Он прав. Она слишком долго носилась со своими переживаниями. Если оглянуться назад, то черты Стивена кажутся какими-то стертыми, расплывчатыми. Как она могла сравнивать с ним Ника?