Сладость греха - [20]
До глубины души изумленный, он на мгновение приподнял голову. Глаза его превратились в два темных омута.
— Черт бы подрал твоего жениха, — прошептал Бен. — Неужто парень настолько глуп, что оставляет тебя одну в такую ночь?
Упоминание о Марке привело Флорин в чувство. Но тут Бен снова обнял ее, привлек к себе, осыпал губы легкими, зовущими поцелуями, погладил языком ямочку на подбородке. Ладони его свободно скользили по ее спине под расходящимся кружевом — вверх к лопаткам, а затем снова вниз, под лиф.
Затрепетав, Флорин снова попыталась высвободиться, но Бен потянулся за ней, а язык его снова скользнул в ложбинку под нижней губой, щекоча чуткие десны. Флорин задрожала всем телом, приподнялась на цыпочки, мечтая об объятиях более крепких. Но Бен удерживал ее, словно не доверяя себе настолько, чтобы соприкоснуться бедрами. Пальцы его снова стронулись с места, расстегнули крючок воротничка. Он взял девушку за локти, заставил приподнять руки так, чтобы соскользнула драпировка, все это время, дразня и покусывая ее губы. Флорин напряглась и рванулась назад, но Бен прижал ее к себе, резко дернул кружево вниз.
Она уперлась ладонью в широкую грудь, отстранилась от его губ.
— Бенедикт, перестань! Это безумие…
— Да, знаю. — Он поцеловал Флорин в щеку, легонько куснул за мочку уха и жадно зашептал: — Твое благоухание сводит меня с ума. Прости, если не удержусь и попробую на вкус… — И лизнул нежную кожу за ухом.
По спине Флорин побежали мурашки.
— Бенедикт, перестань, пожалуйста! — взмолилась она.
Мысли ее смешались, ноги, словно налились свинцом. Колени подкашивались, мышцы превратились в расплавленную лаву. Но, собрав все силы, Флорин отступила, высвободилась, сознательно отвергла упоительное наслаждение, что так щедро дарили ладони и губы Бенедикта Норденгрена.
Он ухватил ее за локоть и удержал на месте.
— Ты еще не жена ему, знаешь ли.
— Но я дала слово. А сейчас это слово нарушаю.
— Возможно, тебе вообще не следовало связывать себя подобными клятвами.
— Не оправдывай меня, Бенедикт. Я поступаю дурно.
— Я хочу прикоснуться к тебе…
— Знаю. Но если ты… — Флорин не договорила, но молчание оказалось красноречивее слов. — О, Бенедикт… не надо, пожалуйста… — слабо выдохнула она.
И тут голос ее беспомощно умолк, голова бессильно склонилась на плечо. А Бен всего лишь просунул палец под твердую чашечку «веселой вдовы» и провел им от подмышки до центральной впадинки в форме сердечка, не задевая при этом груди.
— У тебя удивительная кожа. Упругая, бархатистая… Я-то думал, что так и не отыщу ничего мягкого, но вот нашел… — Палец вернулся, отогнул чашечку корсета, задержался у соска и потер его. — Ммм… кажется, я поспешил с выводами.
Флорин с трудом сдерживала дрожь — мартовские ночи и так холодны, а Бенедикт Норденгрен лишь ухудшает дело! В воображении неожиданно возникло возмущенное лицо жениха. Флорин отпрянула и удержала руку Бена.
— Пожалуйста, поправь мне платье. А комплекс вины на ближайшие три месяца мне считай, что обеспечен.
— С какой стати? Помолвка дает влюбленным время оценить правильность выбора. Может, ты как раз переосмысливаешь решение.
— А по-моему, ты опять подыскиваешь мне оправдания!
Теплые ладони легли на ее бедра.
— Меня ужасно влечет к тебе, Флорин Дигби. Что человеку делать в таком случае? Ждать, сложа руки? А что, если….
— А что, если это — минутный каприз? Последствия свадебного дурмана? Жених и невеста шествуют к алтарю — и у гостей сладко замирает сердце. Зрители, как говорится, «влюбляются в любовь». А ведь мы еще более уязвимы, поскольку прошли по тому же пути!
— Флорин, я с первого взгляда…
— Тсс, дай мне докончить. Сегодня ты и я — иные, нежели в обычный день. Роскошные наряды уводят нас из настоящего в прошлое точно так же, как и прогулка в твоем автомобиле. Не могу избавиться от мысли, будто я не в первый раз родилась на свет. И все это… — Флорин подняла взгляд. — И этот бельведер, и твоя «испано-сюиза», и шляпка с лентой, все — часть моей прошлой жизни. Но Бенедикт, это ведь не правда! В такие дни просто необходимо сохранять трезвую голову. Надо взглянуть на события в безжалостном свете дня. — Флорин поправила шнуровку. — Сам знаешь, что говорят про весну и про юношеские грезы!
Она застенчиво отвернулась, но Бен и не подумал убрать руки с ее бедер.
— И что же такое говорят?
— А то сам не знаешь? Весной все грезят о любви — вот так-то.
Она поправила кружева. Бен послушно застегнул крючок. Благоуханная прядь волос задела его по лицу, и лишь огромным усилием воли он сдержался и не дал воли страсти. Затем нагнулся, подобрал с пола смокинг и набросил его на плечи спутницы.
Флорин запахнулась и обернулась к собеседнику.
— Сегодня я твоя весенняя греза, Бенедикт Норденгрен. И пока мы не зашли слишком далеко, следует взглянуть правде в глаза: все дело — в особой свадебной атмосфере.
Бен поразмыслил над ее словами. Очень может быть, что Флорин права. Уж больно внезапно все произошло! Ему двадцать семь лет, на своем веку он перевидал немало женщин, но ни одна не возбуждала его так сильно. Отчего? Может быть, всему виной шляпка? прическа? платье? Или «испано-сюиза»? Или смокинг, так не похожий на его повседневную одежду?
«-Перестань щекотать меня! -Тогда ты должна поцеловать меня.» Этот парень таит в себе загадку. Он красив и обаятелен, любая готова упасть в его объятия. Я знаю, что должна доверять ему, но как это сделать, когда он что-то скрывает? Как мне, простой девушке, так повезло? Почему этот парень запал на меня? Что, черт возьми, происходит?
Надевать маски, играть роли и иметь амплуа приходится не только актерам. И не только в театре. И не только на сцене… «Милый, давай в наших отношениях безалаберной девочкой все-таки буду я?». Она положила трубку. Вернее, нажала на кнопку. Одним словом, прервала связь. Пока что только телефонную, но у нее были большие планы на будущее… Заплаканное личико Зи стояло перед глазами у драматурга. По крайней мере, Зи на это надеялась. Она в совершенстве владела умением стоять перед глазами у тех, кто мог ее обидеть… Никто не станет спорить о том, что две пылинки на шкафу – это одно, а две пылинки во Вселенной – это другое? Увы, в наши довольно странные времена, те, кто держится нейтрально, вызывает больше подозрений, чем те, кто ведет себя каким-нибудь странным образом.
Грустная сказка о море, о ветре и о любви, которой не могло быть.
История о том, что иногда людям нужно покидать друг друга, осознавая при этом, насколько дорог человек. Развивать себя и свою личность, чтобы быть готовым для новой решающей встречи в будущей жизни.
Гавайи… Бирюзовый океан, буйная зелень, пьянящий воздух, сказочные пейзажи… Рай земной, да и только.Однако и в земном раю можно попасть в переделку. Особенно молоденькой наследнице многомиллионного состояния. Тут и тайная магия туземных колдунов, и козни обезумевших от запаха денег людей, готовых на все, чтобы не упустить добычу.
Чтобы найти деньги для участия в Международном конкурсе молодых исполнителей, пианистке Саше Ерохиной пришлось испытать горечь унижений и разочарований, боль утраты и остроту риска. И, когда девушка почти отчаивается, фортуна все же улыбается ей: Саша едет в Японию. Ее нелегкий труд, упорство и талант будут щедро вознаграждены, а любимый человек поймет и простит…
Обаятельный и сексапильный бизнесмен Арман Гамилтон неожиданно предлагает милой и доверчивой девушке Кристине Адамс выйти за него замуж. Она не понимает, что им движет, но влюбляется в него и соглашается. Уже не за горизонтом пышная свадьба, как вдруг все меняет один-единственный звонок…
Семнадцатилетним подростком Дебора Вермонт влюбилась в своего дальнего родственника. Уверенная во взаимности их чувств, она неожиданно узнает, что он помолвлен с другой.Девушка убегает из дому и возвращается туда лишь спустя десять лет. Она считает, что к прошлому нет возврата, но в глубине души по-прежнему тоскует по своей первой любви.Что ждет ее в родовом гнезде?..
Полудетская влюбленность Дорри Пресли рухнула в один миг. Она случайно подслушала, как ее кумир, двадцатидвухлетний Данк Эшби-Кросс, жаловался собеседнику, что нескрываемой интерес к нему пятнадцатилетней девчушки ставит его в неловкое положение.Дороти и Дункану было суждено вновь встретиться лишь десять лет спустя. Догадайтесь, уважаемые читательницы: кто из них сделает первый шаг к примирению, к новым отношениям?
На званом обеде героине романа, Кристи Карлтон, приходится выслушать несправедливые обвинения от человека, с которым она едва знакома.Казалось бы, Кристи должна возненавидеть своего обидчика, но события принимают неожиданный оборот…