Сладость горького миндаля - [32]

— Но она кокетничала и с Эдвардом и с Говардом…

— Опомнись, зачем они ей? Что до кокетства — она может и просто делать это нам на зло.

— Не знаю, но она просто ужасна. Зачем ей этот склеп, скажи на милость? Эдвард сказал, что она разглядывала гробы, словно бриллианты. Она — ведьма.

Мисс Сэмпл в ответ на эту тираду только пожала плечами.

Разговор со Сьюзен не принёс Кэтрин ожидаемого покоя. Наоборот. Она всегда считала радость и удовольствие своим священным правом, её существование было эфемерно, мысли неслись словно на крылышках мошкары, вместе с капризами и безумствами пролетевшего часа. Небольшое зло, далёкая опасность её не волновали, а от близкой она в панике убегала. Чем отчаяннее было её положение, тем меньше она могла действовать, и чем больше усилий требовалось для спасения, тем менее она была способна на такие усилия.

Сперва она ничего не хотела предпринимать, а потом было уже слишком поздно. Беспечность и суетность перевесили. Вместо того чтобы предотвратить уход Марвилла и ожидаемые опасности, слабохарактерная неженка, напротив, усугубляла их, умышленно закрывая глаза при приближении бед.

Глава 10. Жертва мертвящей скуки

Богатство со всеми его пышными декорациями превращает жизнь в некий спектакль, и как бы ни был порядочен человек, живущий среди этих декораций, в конце концов он невольно становится комедиантом.

Никола Шамфор

На следующее утро обитателей и гостей Блэкмор Холла наконец-то порадовала погода. Небо полностью очистилось от туч, и всё говорило о том, что сентябрьский день будет почти по-летнему солнечным.

До завтрака Монтгомери увёл Генри Корбина в бильярдную.

— Вчера я был рад услышать, Генри, что ты весьма разумно смотришь на намерение этих молодых петухов стеречь склеп. Сумасшедшие, ей-Богу. Если в такие годы прыгаешь в колодец, судьба тебя вытаскивать не обязана. Ты пытался их отговорить?

Корбин со вздохом кивнул.

— Да, но тщетно. Однако по здравом размышлении, Фрэд, я успокоился. Если это шуточки деревенских недорослей, в чём я всё-таки не сомневаюсь, то, зная, что склеп охраняется, — никто из них туда не сунется. А слухи об охране мгновенно расползутся — в этом я тоже уверен.

— Если это не деревенские шутники?

Генри Корбин снова утомлённо вздохнул.

— Господи, Фрэдди, ну кому нужно двигать гробы в старом склепе? — Он достал портсигар и ещё одну трость, в рукояти которой была зажигалка. — Однако мне подлинно не хотелось бы, чтобы с этими вертопрахами что-то случилось. Я распоряжусь выставить дополнительную охрану. Правда, сторожа ты видел сам, этот Уилкс — просто старый пьянчуга, но Джордж Ливси и Джон Хилл — толковые ребята. Мне кажется, это просто придурь Хилтона, но он упрям и настырен, а уж Грэхем… Что толку с ними спорить? Потешатся и успокоятся.

— Но твои садовник и грум думают, что это шалят в склепе вовсе не жители деревни. И оба не показались мне глупцами. Это честные, верующие люди.

Корбин уныло вздохнул.

— В мире, Фрэд, меньше сознательного обмана, чем невинных заблуждений, и величайшая ревность в вере вполне может сопровождаться и склонностью к фантазиям. Есть люди, которые с таким почтением относятся к любому своему капризу, что верят даже снам. Но я не из их числа. Довольно с меня этих сказок о видениях, духах и ведьмах, довольно адских историй и дьявольских хроник.

Монтгомери понимал Корбина и перевёл разговор на другую тему.

— Меня несколько смущает леди Хильда, — прямо заявил старый герцог. — Кто-то из этих вертопрахов ей по душе? Она кокетничает с ними.

Корбин усмехнулся.

— Я ей крестный отец, а не духовник, Фрэд. У неё только что закончился траур, она молода и жизнерадостна. Что удивительного, что она немного строит глазки мужчинам? Но нравятся ли ей Хилтон или Грэхем? — он задумчиво почесал седеющий висок, — не знаю. Но в любом случае, это холостые мужчины.

— Это не лучшие холостые мужчины, Генри.

На лице графа не дрогнул ни один мускул. Он улыбнулся и наклонился к Монтгомери.

— Леди Хильда, как ты мог заметить, совсем не глупа и едва ли выберет в мужья суетного бонвивана. Что касается Хилтона и Грэхема, то, чёрт возьми, Фрэдди, они давно совершеннолетние. Я сделал всё, что мог.

Герцог кивнул.

— Так что они намерены сделать?

— До ужина — ничего. Около девяти вечера мы все пойдём к склепу, Ливси и мои люди установят гробы на постаменты, и мы запрём двери. Мы договорились, что я отдам им оба ключа и прикажу Ливси и Хиллу помогать Хилтону и Грэхему. За ночь-то — что может случиться?

— Не нравится мне всё это, — снова с непонятной досадой передёрнулся Монтгомери.

— Мне тоже, — кивнул в тон ему лорд Генри, — но что поделаешь-то?

* * *

Надо сказать, что ни Арчибальд Хилтон, ни Перси Грэхем не потеряли за ночь боевого задора, наоборот, казалось, что теперь они были преисполнены ещё большего желания разгадать тайну старой усыпальницы. Хилтону, правда, вовсе не улыбалось делить славу и внимание герцогини с Грэхемом, но приемлемой причины для отказа Перси Хилтон не нашёл. Да и по здравом размышлении он счёл, что это к лучшему. Вдвоём с кем-то не задремлешь, да и поймай он злоумышленников — будет, кому помочь связать их.