Сладкое зло - [23]

Слово показалось мне знакомым.

— Я думала Нефилимы были титанами. Как Голиаф.

— Они, действительно, были гигантами, но ты ведь знаешь, что в Библии все так…

Она слегка улыбнулась.

— Трудно сказать, что нужно воспринимать буквально, а что в виде метафоры. Людям проще думать о них, как о фантастических гигантах… или, просто, как о генетической мутации. В священном писании полно ссылок на ангелов и демонов, но даже верующие склонны думать о них, как о басне и фантазии. Наше сознание с трудом воспринимает вещи, которые не может видеть.

— Но я не понимаю. Как ангелы и демоны могут иметь детей? Они ведь духи, правильно?

— Они должны вселяться в тела людей.

Ого! Одержание демонами.

Становилось все хуже и хуже.

— Я задавала много вопросов сестре Рут, и она старалась объяснить мне иерархию ангелов. Есть ангелы посланники, как тот, который приходил ко мне.

Ангелы-хранители являются наиболее совершенными душами. Они выбраны за их верное служение и послушание. Они не могут вмешиваться в ход жизни людей, если только не посланы для этого божественной силой. Кроме тех ситуаций, когда человеку не пришло время умирать, они не имеют права исцелять от болезней или предотвращать надвигающиеся трагедии. Единственное что они могут, это пытаться успокоить нашу душевную боль. На самом деле, чем больше об этом размышлять, тем больше их миссия кажется невероятно красивой.

Ее глаза смотрели с тоской, и я поняла, что она думала об этом на протяжении многих лет.

— У меня было так много вопросов к Сестре Рут, но, просто, не было времени. Она дала мне послание для тебя.

Руки Пэтти тряслись, когда она забрала у меня Библию и закрыла ее.

— Она просила, что бы ты пришла к ней, когда будешь достаточно взрослой, чтобы понять.

— Хорошо, да. Определенно. Мне нужно встретиться с этой Сестрой Рут. Она сказала почему?

— Она не сказала мне. У нее есть знание, которое она передаст только тебе. При чем эту информацию было бы крайне опасно записывать. Она также сказала, что тебе нужно… — Тут она закрыла глаза и, казалось, вела некоторую внутреннюю борьбу. — Увидеть твоего отца.

Меня тяжело разозлить, но одна только мысль о моем «отце» серьезно выводила меня из себя.

— Я не хочу его видеть.

— Я знаю. Я сказала ей, что была против этого. Мысль о тебе в присутствии демона пугает меня. Но я передам то, что она рассказала мне. Она верит, что твои родители были влюблены. У всех ангелов есть чувства, даже у падших. И если он смог полюбить твою мать — ангела света — то почему он не сможет полюбить тебя?

Я вспомнила его лицо в день моего рождения, когда он смотрел, как умирает моя мама и ее душа уходит прочь.

Да, он любил ее. И его глаза не были злыми, когда он смотрел на меня в тот день. Но за столько времени… Все эти годы я не слышала ничего о нем.

— Откуда монахиня все знает?

— Сестра Рут сказала, что она единственная такая на земле, почти такая как ты, но чуть-чуть другая… Она толком не объяснила мне разницу. Сестра Рут была, определенно, особенной. Она была доброй, как и ты. Мне очень жаль, что я не знаю большего, Анна.

Было слишком много нового, и я вряд ли могла справиться со всем этим за один день.

— Все в порядке, Пэтти.

Часть моего мозга, практичная часть, не хотела верить, но другая половина, сердечная духовная часть, знала без сомнения, что все было правдой. Мое сердце, как правило, побеждало. Хотя… я, конечно, понимала, что когда придет полное осознание — я буду жутко испугана.

— Она говорила что-либо еще о том, какой у меня характер?

— Ты не зло, если это то, что тебя интересует.

Она схватила мои руки и потянула к своим коленям, сжимая мои ладони.

— Способность чувствовать эмоции других людей досталась тебе от матери. Все ангелы-хранители могут видеть и чувствовать человеческие эмоции.

От твоего отца тебе досталась тенденция к какому-то конкретному греху, но сестра Рут не знала к которому.

О, я была точно уверена, что знала.

Привет наркотикам и алкоголю.

— Но ни что-нибудь дьявольское, — провозгласила я, чтобы хоть как-то успокоиться.

— Нет, милая, не дьявольское. Извращенная дьявольская душа отвергала все то добро и любовь, которые изначально были заложены в нас, как в созданиях, сотворенных по образу и подобию Бога. Тебе нужно больше сил и выдержки, чем обычному человеку, чтобы бороться с искушением. Но, не смотря ни на что, ты вполне можешь с этим успешно справляться. По большому счету, ты обычная девочка, такая же, как все. Только чувствуешь ты все гораздо сильнее. Причем, как хорошее, так и плохое.

Она сделала паузу, глядя на мою руку на ее колене, и погладила мою ладонь.

— Ты прощаешь меня, Анна? — спросила она. — За то, что не рассказала тебе раньше? Я всегда считала, что подобные знания значительно осложнят твою жизнь. Но сейчас… я не знаю, правильно ли я поступила?..

— Я прощаю тебя. Я не сержусь.

Наклонившись, я обняла ее.

Когда мы обнимали друг друга, все ее поступки в течение всей моей жизни сложились наконец во едино: и ее повышенная озабоченность за мою безопасность и невинность, и ее постоянное желание спрятать меня от проблем, и ее безоговорочная поддержка, что бы со мной не случилось.