Сладкое очарование - [2]

Его взгляд блуждал по ее телу — в прозрачном золотом платье. Она знала, что он видел. Платье было с глубоким вырезом, уходящим дальше в ложбинку между грудей, оно было узким, будто нарисованное на ее талии и бедрах и опускающееся ниже талии со спины. Он посмотрел на нее так, словно не был в оковах, как будто она не держала его судьбу в своих руках. Он посмотрел на нее так, словно имеет на это право. Ее задело то, что он думал, будто может смотреть на нее подобным образом. Он также сделал другие вещи, вещи, которых не должен был делать.

— Это было давно, Белла, — он сделал паузу и сглотнул. — Ты до сих пор самая красивая женщина из всех когда–либо ходивших улицами Пайффербурга. — Его голос был богатым и глубоким, полон искренности и она сдалась вмиг.

Ее щеки горели. Нахлынул гнев, и она была вынуждена себя сдержать, чтобы не развернуться и не уйти.

Она опустила руку на бедро.

— О чем ты думал, принимая работу от Фандира? Ты сумасшедший? Ты должен был знать, что если ты все поймешь, Летняя Королева пожелает тебя убить.

Он послал ей дерзкую усмешку, которую она прекрасно знала.

— Сумасшедший? Ну, ты знаешь меня, Белла. Что ты думаешь?

Она отвернулась и закусила нижнюю губу.

— Они планируют лишить тебя головы за это. Твой статус любимца–мага при Летней Королеве не защитит тебя. Ни один из союзников с Фандиром и избегая последствий.

— Я прожил почти двести лет, Белла. Это не будет трагедией для мира оставить меня или же для меня — покинуть мир.

— Милостивая Дану, Ронан! Ты хочешь умереть? Вот почему ты сделал это?

Он только покачал головой в ответ, — она попала в точку.

Она отошла от него, к смотровому окошку в двери, сложа руки на груди и кутаясь в накидку более тщательно, поскольку ее вновь бил озноб. Холод окутывал ее кости, в конце концов, она не так много времени провела во влажной тюрьме, как для того, что она собирается делать. Она остановилась и закрыла глаза, собирая смелость.

Если бы она могла вырезать сердце из груди и положить его на плиту, чтобы принести его в жертву — вновь — таким образом? Но альтернатива… Она не может и думать об этом.

— Ронан, — начала она, подходя к нему.

— Я сказала Летней Королеве, что беру тебя в качестве мужа, и она согласилась с этим. — Она сделала паузу. — Мы уже обручены, ты и я. Это защитит тебя. Это единственный способ, который может спасти тебя от Дикой Охоты.

Дикая Охота происходит каждую ночь и собирает души тех фей, которые умерли. После Летней Королевы, претендующей на голову Ронана, Охота могла бы прийти за ним.

Ронан поднял голову, но так ничего и не произнес. Впервые за 30 лет, на протяжении которых она его знала, ее слова, по–видимому, заставили его промолчать. Наконец он произнес:

— Белла…

— Я не могу наблюдать за тем, как они убивают тебя, независимо от того, насколько ты глуп. — Она вздернула нос. — Я выйду за тебя, но это будет лишь фамилия. Ты не получишь… привилегий от меня. Никаких денег, потому что я намерена заключить брачный договор. Конечно, тебе придется жить со мной, но мои апартаменты велики и там только Лолли, моя экономка и я в данный момент. Мы будем вынуждены в некоторой степени проживать раздельно. — Она сжала губы вместе. — Ты сохранишь себе жизнь. Это хорошая сделка.

— Это будет громко звучать Белла Рианнон Калистэ Мак Лир подлинная Туата Де Дананн по родословной наконец–то выбрала жениха и он заключенный, которого приговорили к смерти. Человек, который завалил задание Фандира и только–то. Приговоренный быть презираемым до конца веков в Розовой башне. Вор с Ансилийской кровью. Силия насмехается над тобой в этот момент. Возвращайся на балл, с которого ты примчалась, они давятся со смеху за своими, одетыми в перчатки, руками и с бокалами коньяка из всей этой ситуации.

Все верно, но это не имеет значения.

— Ты не жених, — ее голос сорвался на суровый тон. — Однажды, возможно, и был, тридцать лет назад. Если кратко. В данный момент ты просто старый друг, который нуждается в спасении. — Она отвернулась от него. — Я не могу описать тебе, скольким я жертвую, делая это. — Эмоционально. Психологически. — Ты даже не собираешься меня поблагодарить?

— Я собираюсь сказать нет.

— Нет? — Она резко повернулась. — Что? Ты не можешь сказать «нет». Ты …

Он встряхнул головой и посмотрел на нее. Его обычно ледяные синие зрачки были широкими и темными, руки были крепко сжаты.

— Я хочу тебя, Белла, но когда мы обручимся, мы сделаем это моим способом. На моих условиях. Я сделаю тебя своей, но не наоборот.

Дану, какое высокомерие. Ничего в нем не изменилось.

— Единственное, на что ты сможешь когда–либо претендовать — это на червей, которые будут поедать твою плоть, когда твое обезглавленное тело похоронят.

Она резко повернулась и направилась к двери, затем остановилась, приложив руку к холодному стальному каркасу и закрывая глаза на мгновение. Это происходило на Рождество, наиболее темное время года. Даже дураку и упрямцу, каким он был, она не позволит ему умереть. Она пойдет к Летней Королеве и найдет способ заставить его жениться на ней.

Она спасла сегодня его жизнь, и он сможет ненавидеть ее за это завтра.