Сладкий плен - [17]

Джейн еле держалась на ногах, но она в отчаянии понимала, что не сможет убежать, даже если попытается.

И это было только началом ее путешествия. Если ей сейчас так плохо, что же будет дальше? В воздухе она была как в забытьи, но полет скоро кончится. Как она сможет смотреть на знакомые и любимые черты Парижа, города, в котором она должна была провести самые счастливые дни в своей жизни? Джейн терзали мрачные предчувствия.

Что ждало ее впереди? Обязанность подчиняться его приказам? Если даже она не выдержит и взорвется, накричит на него, даст выход своим эмоциям, она ничего не добьется этим. Рэй найдет, что сказать ей на это. Нет, ей надо держать себя в руках и несмотря ни на что оставаться спокойной, стараться не замечать его резкости и не растравлять себе душу воспоминаниями о Робе и отце.

— Я выпью его позже.

Кофе поможет, ей восстановить силы и справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Если она и в самом деле упадет в обморок, это вызовет лишь презрение Рэя и его гнев. Он не поймет ее чувств. Закон, по которому жил ее отец, Дуглас Грейс, и в котором был секрет его успеха, гласил: «Если ты взялся за дело, делай его до конца». Что же, Джейн надеялась, что этот закон поможет и ей. Раз она взялась за работу, даже против своей воли, то должна довести ее до конца… даже если для этого потребуется пить кофе.

— Выпейте, пока не остыл. — В голосе Рэя чувствовалось всевозрастающее раздражение ее упрямством. Джейн поднесла чашку к губам, утешая свою израненную гордость мыслью, что она это делает для поддержания своих сил, а не ему в угоду.

— Кофе такой, как вы любите?

Зачем он спрашивает? Ему же все равно.

— Такой, какой всегда подают в самолетах.

Кофе был горячий и крепкий, она же обычно пила с молоком. Очень сладкий — должно быть, Рэй положил в чашку и свою долю сахара. Но было что-то еще, кроме сахара. Что-то с резким и бодрящим привкусом, вернувшее тепло ее ледяным пальцам. Джейн почувствовала прилив сил и успокоилась.

Но когда лайнер приземлился во французской столице и они сошли на землю, боль вернулась к ней снова. Французское окружение, которое должно было придать особое очарование ее с Робом прибытию сюда в качестве молодоженов, сейчас стало невыносимым. Журчащая французская речь звучала у нее в ушах, как барабанная дробь.

Какой-то мужчина позвал: «Cherie!»[4] — и женщина бросилась в его ждущие, распахнутые объятия. Кто он — ее муж? Жених? Любовник? Кто мог сказать это здесь, в Париже? Лицо женщины, обращенное к любимому, светилось ничем не омраченным счастьем. Джейн закрыла глаза. Ее приезд сюда тоже должен был быть счастливым. Ей хотелось разрыдаться.

Тем временем они прибыли в отель. Она не удивилась, прочтя фамилию Шелдона на вывеске впечатляющего своими размерами многоэтажного здания. Они прошли через высокие стеклянные двери. Холл был обставлен дорогой и удобной, со вкусом подобранной мебелью. Здесь останавливались состоятельные клиенты — в воздухе витал дух крупного капитала.

— У нас номер люкс, — сообщил Рэй, нажимая нужную кнопку в лифте.

Они проехали по крайней мере три этажа, когда до Джейн дошел смысл его слов.

— У нас? Номер люкс? — резко переспросила она.

Само звучание этих слов имело интимный оттенок. Джейн вздрогнула от таких ассоциаций. Она вспомнила, как Рэй сообщил Элис о поездке в Париж. У нее создалось впечатление, что он намеренно придает особый смысл этой поездке.

— Но я думала…

Он невинно посмотрел на нее.

— Это удобно. В сдвоенных номерах есть общая гостиная. Если мне понадобится провести деловую встречу, я проведу ее там, чтобы не поднимать на ноги всю администрацию в поисках комнаты в переполненном отеле.

Рэй знал, о чем она подумала, и это его забавляло. Насмешливые искорки в его глазах вспыхнули и тут же погасли. Джейн постаралась придать себе самый независимый вид и вошла в номер впереди мужчины, который должен был быть Робом, но не был им.

Роб внес бы ее на руках в их первое семейное гнездышко. Роб стоял бы с ней у окна спальни, и они бы вместе наслаждались очаровывающей панорамой Парижа, лежащего перед ними как на ладони, любовались бы живописной и величественной, плавно несущей свои воды Сеной, бывшей свидетельницей многих историй любви в этом городе на протяжении тысячелетий.

Но Роба здесь не было, и печальная дымка скрыла от нее Париж, он потерял всю свою красоту и волшебство. Джейн отвернулась от окна. До нее долетел голос Рэя из маленькой гостиной, которая разделяла их спальни.

— Ваша комната в порядке?

— Да, спасибо.

Она даже не осмотрела ее. Теперь Джейн огляделась. Комната была в точности такая же, как и многие другие, в которых она жила. Такая же стандартная обстановка. То же безликое совершенство. Ничего лишнего. Единственное, что ее отличало от других, — это то, что она была роскошной — но ведь хозяином гостиницы был Рэй.

— Если вам что-нибудь понадобится, скажите.

— У меня есть все что нужно.

Но не все, чего она хотела. Она хотела, чтобы рядом с ней был Роб. Она страстно желала этого. Сможет ли она когда-нибудь преодолеть тот барьер, который отделяет ее от будущего? Сможет ли она когда-нибудь не страдать, думая о Робе?