Сладкая, как мед - [14]

— Он находится в Африке, леди Оливия, — покровительственно сообщил мистер Паттерсон. — На восточном побережье.

Сара снова уткнулась носом в тарелку, пока Оливия пыталась шутить с ее дедом. И в эту минуту она услышала совсем рядом бархатный голос:

— А вы знали это, мисс Паттерсон?

Девушка вскинула испуганный взор. Его лицо оставалось абсолютно серьезным, но глаза смеялись.

Не в силах оставаться равнодушной, она улыбнулась в ответ и сказала:

— Да, знала — если это так важно.

***

После обеда леди поднялись в малую гостиную, а джентльмены задержались за столом, чтобы выпить рюмку-другую портвейна.

Едва успела закрыться дверь за дамами, как мистер Паттерсон пытливо уставился на герцога и спросил:

— Ну, что скажете, ваша светлость?

Наступила неловкая пауза. А потом герцог решительно промолвил:

— Я полагаю, что ваша внучка производит впечатление очень милой леди.

Торговец с облегчением перевел дух. С самой первой минуты, когда их познакомили в библиотеке, он боялся, что герцог опозорит его, отказавшись ухаживать за его внучкой. Ведь такому красавцу, как Чевиот, не составило бы большого труда отыскать себе более подходящую наследницу вместо невзрачной серой мышки, какой он считал свою Сару.

Теперь же он был обрадован настолько, что снизошел до благодушного признания:

— Я впервые видел Сару такой оживленной. Похоже, вы пришлись ей по вкусу!

— Надеюсь, что это так, — отвечал герцог с непроницаемым лицом. — Во всяком случае, мне она определенно понравилась.

Паттерсон чуть не лопнул от гордости. Но лорд Линфорд тревожно покосился на своего племянника и поспешил вмешаться:

— Я всегда считал Сару очаровательной девушкой. Мне известно, какие нежные чувства питает к ней моя дочь.

Торговец расплылся в торжествующей ухмылке. Ну надо же, хвалят его Сару — не нахвалятся! Стало быть, и свадьба не за горами! А как же иначе

— ведь деньгам всегда принадлежит в споре последнее слово. И хотя Паттерсон понимал, что придется основательно тряхнуть мошной, он был уверен, что дело того стоит.

Такому опытному торговцу было достаточно кинуть на герцога один-единственный взгляд, чтобы поверить: покупая для внучки этого парня, он делает прекрасное вложение капитала. Паттерсон знал, как отличить качественный товар от подделки. И напрасно Сара боялась, что повелительность и высокомерие, исходившие от герцога, могут разозлить ее вспыльчивого и самолюбивого деда. Напротив, даже в этих чертах Паттерсон видел лишнее подтверждение тому, что его будущий зять — настоящий принц крови.

Интересно, наденет ли он в день венчания положенную герцогу корону?

— Из Сары получится превосходная герцогиня, — заявил торговец, вольно раскинувшись в кресле.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — откликнулся лорд Линфорд.

Герцог не сказал ни слова.

Лорду Линфорду потребовалось срочно промочить горло новой порцией портвейна.

— Итак, — решительно начал он, отодвинув в сторону пустой бокал, — когда мы поставим Сару перед фактом?

— Я поговорю с ней сегодня же вечером, — пообещал Паттерсон, сложив руки на животе. Он лишь слегка пригубил из своего бокала.

— Не думаю, что это хорошая идея, — вдруг возразил герцог.

Торговец уставился на него в некотором замешательстве. Он что же, вообразил, будто произносит речь перед палатой лордов в английском парламенте? Или позабыл, что не ему, а Паттерсону должно принадлежать решающее слово, поскольку именно Паттерсон распоряжается деньгами?

— Это почему же? — раздраженно осведомился он.

— Потому, что я считаю разумным оставить Сару в покое до конца вашего визита. Это даст мне возможность приучить ее к своему обществу, — терпеливо пояснил герцог. — Для такой скрытной натуры, как она, новость о предполагаемой свадьбе может оказаться слишком ошеломительной.

Паттерсон должен был отдать герцогу должное — тот с первой встречи разгадал главный недостаток Сары!

Торговец подозрительно прищурился. А Чевиот продолжая как ни в чем не бывало:

— Позднее, когда мы вернемся в Лондон, я сам поговорю с Сарой.

Его голос звучал так невозмутимо и уверенно, словно Чевиот не сомневался в согласии окружающих.

Паттерсон заставил себя хранить такую же невозмутимую мину, однако его выдавал напряженный подозрительный взгляд, карауливший каждое движение молодого герцога.

При виде того, как уставились друг на друга эти двое, лорду Линфорду снова стало не по себе. Паттерсон сдался первым.

— Хорошо, ваша светлость, — нехотя процедил он. — Будь по-вашему!

Чевиот кивнул и сделал глоток портвейна.

Слушая вполуха разглагольствования лорда Линфорда, торговец все так же пристально следил за герцогом.

Да, на этого Чевиота где сядешь, там и слезешь. Но ведь герцогу как раз и полагается быть таким! Паттерсон не прогадает, отдав за него свою внучку.

***

Когда джентльмены присоединились к дамам, ожидавшим их в гостиной, Оливия развлекала общество игрой на фортепьяно. Сара сидела по одну сторону от инструмента на белом диване, а леди Линфорд — по другую на мягком кресле с алой атласной обивкой.

Герцог сразу же приблизился к Оливии, чтобы следить за игрой. Из чего Сара сделала вывод, что он неравнодушен к музыке.

Оливия играла мастерски. Если уж на то пошло, то музыка была единственной вещью в жизни, к которой она относилась всерьез. Именно это увлечение и сблизило их в школьные годы. Девочки увидели друг в друге одинаковую одержимость искусством — только для Сары это была живопись.