Сладкая горечь - [4]

У входа в отель он ее оставил, чтобы их не увидели вместе и поменьше сплетничали. Рейни вошла в бальную залу с тяжелым чувством. Так было всегда, когда нужно было расставаться с Клиффордом. Обычные терзания для молоденькой девушки. Впрочем, впереди у них было новое свидание, а ради встречи с любимым она была готова горы свернуть. Сейчас они в разлуке, но, как всякая романтичная девушка, Рейни была готова страдать ради идеалов высокой любви. Что бы там ни говорили мать и бабушка, Клиффорд вовсе не похож на человека, который гоняется за приданым. Он достойный человек, а если бы не был таковым, то, пожалуй, не надевал бы на бал строгого элегантного костюма, а щеголял бы, например, в каких-нибудь пижонских брючках-дудочках и дурацком желтом свитере. Так представляла себе это Рейни. И вовсе не разделяла взглядов своей погрязшей в предрассудках мамочки. Она выйдет за него замуж, и все приятели Клиффорда будут ею восхищаться.

Рейни пересекла бальную залу и оказалась лицом к лицу с матерью, которая мило беседовала со знакомыми. Мать с укором и затаенным осуждением взглянула на дочь, и у Рейни на душе заскребли кошки. Тем не менее она отметила про себя, что мать, как всегда, великолепно выглядит. Обычное сочетание шика и благопристойности. Иногда Рейни спрашивала себя: как случилось, что ее отец – жизнерадостный, неугомонный ирландец – мог влюбиться в Розу де Шани?… Конечно, в молодости мать не была такой занудой и воплощенной благопристойностью. Впрочем, воплощенной благопристойностью она, наверное, была всегда… Скорее уж, отца могла покорить женщина вроде бабушки, которая была само обаяние – умница и прелесть. Вся молодежь просто боготворила ее. За исключением Клиффа. Однако не только мать, но и бабушка была настроена против него. Вполне возможно, враждебность бабушки объяснялась тем, что мать заранее настроила ее против него. И это было Рейни особенно обидно.

– Где ты была? – отрывисто поинтересовалась у дочери миссис Оливент.

Неожиданно для себя Рейни обрела уверенность и решила, что не опустится до лжи. В моменты душевного волнения ее серые глаза широко раскрывались и, казалось, излучали сияние.

– Мне нужно было переговорить с Клиффом, – ответила она. – Надеюсь, ты не против?

Роза Оливент едва не задохнулась от гнева. Она обожала единственную дочь (которая, кстати, была копия Микаэля Оливента, а мужа Роза любила беззаветно), но все, что делала дочь, шло вразрез со взглядами матери.

– Ты с ума сошла! – выдохнула она. – Подумай о своей репутации!

Рейни упрямо сжала губы. Никто, кроме матери, не видел этого ожесточенного напряжения.

– Ах, мамочка, ты несправедлива к Клиффу! Это просто смешно. Ведь ты его совсем не знаешь, а думаешь о нем Бог знает что.

– Вовсе нет, – возразила мать. – Всякий раз, когда я слышу его имя, я вспоминаю о его похождениях, которые, по моим представлениям, не свидетельствуют о его порядочности. Я уже сто раз говорила тебе, что единственное, что им движет, это корысть. Он хищник, который…

– Корыстный! Непорядочный! Хищник! – с горьким смехом передразнила мать Рейни. – Если бы ты знала, как я устала от всего этого, мамочка!

– Я тоже устала. И твое сегодняшнее поведение стало последней каплей, – мрачно проговорила миссис Оливент. – Я говорила с бабушкой, и мы решили, что сразу же после торжеств по случаю Коронации мы втроем уезжаем в Шани.

Рейни была потрясена. Кровь отхлынула от ее ангельского личика. И без того бескровное, оно сделалось мертвенно-бледным. Вид у нее был такой жалкий, что мать не выдержала и взяла ее за руку.

– Не нужно так убиваться. Я не желаю, чтобы ты так страдала из-за этого Клиффорда Калвера.

– Что ж, – прошептала Рейни, – тащи меня во Францию, запри в замке… Если думаешь, что чего-то этим добьешься, – добавила она, часто дыша. – Мне все равно. Мое чувство к нему останется прежним. Если даже между нами встанут тысячи миль – это ничего не изменит. Вот увидишь!… Ты убедишься, что он любит меня – меня, а не мои деньги…

Она вырвала руку и бросилась прочь от матери. Расстроенная и покрасневшая Роза едва не расплакалась при всех. Ее Рейни совсем потеряла голову. Роза слышала о том, что девушкам случается терять голову из-за мужчин, но чтобы это произошло с ее собственной дочерью – подобного она не допускала.

Как раз в этот момент в бальную залу вошел Клиффорд. Лишь только Рейни его увидела, на ее лице снова засияло солнце, а за спиной словно выросли крылья. Конечно, ужасно, если ее принудят уехать из Лондона. Даже на сочувствие бабушки не приходится рассчитывать… Но куда важнее, что Клифф ее любит и, как только ей исполнится двадцать один год, сможет забрать к себе. Если ее лишат из-за этого наследства, она не станет долго горевать.

В следующий момент ее взгляд упал на молодого человека в глубине залы, который стоял около бабушкиного кресла. Графиня взглянула на Рейни и сделала знак, чтобы та подошла. Рейни прошла через залу и смогла лучше рассмотреть незнакомца. Не так высок, как Клифф, но и не коротышка. Стройный, поджарый, он казался моложе своих лет. Ему было, наверное, не больше двадцати пяти. Рейни сразу догадалась, что перед ней не кто иной, как Арман де Руж, тот самый архитектор.