Сквозь Топку - [20]

А напоследок, чтобы жизнь мёдом не казалась, их всех наградили отвратительной болезнью и подвесили перед носом морковку в виде лечения от заразы. Да и кто может сказать, где здесь правда, а где ложь? В чём можно было не сомневаться — так это в том, что они выделяли Томаса из среды прочих. Печально, если подумать, чем это обернулось для Чака. И Тереза тоже пропала. Его лишили обоих самых преданных друзей...

Его жизнь — просто какая-то чёрная дыра, — так ему казалось. Он не представлял, откуда наутро могут взяться силы, чтобы продолжать жить, чтобы лицом к лицу встретиться с испытаниями, которые уготовал им ПОРОК. Но он не отступит, и не только ради лекарства. Никто и ничто его не остановит, особенно сейчас, после того, чтó эти люди сделали с ним и его друзьями. Если единственный способ прорваться к стоящим за страшным экспериментом людям — это пройти через Испытания и выжить, то да будет так.

Да будет так!

Мысль о мести, при всей её болезненно злорадной извращённости, утешила его, и он наконец уснул.

Все поставили свои часы на пять утра. Томас проснулся задолго до этого срока и больше не заснул. Когда «бип-бип» наконец заполнили спальню, он скинул ноги с кровати и принялся тереть глаза. Кто-то включил свет, Томас на секунду ослеп и зажмурился. Потом вскочил и отправился в санузел. Кто знает, когда теперь выдастся возможность привести себя в порядок...

За десять минут до назначенного мистером Крысюком времени все приютели уже сидели наготове, держа в руках пластиковые пакеты с водой и прижимая к боку простынные узлы. Томас тоже решил нести свою воду в руке — так надёжнее, не прольётся. За ночь посреди столовой снова возник невидимый и непроходимый щит, так что приютели сбились с той его стороны, куда выходила дверь их спальни. Всеобщее внимание было приковано к стене, на которой, как сказал тип в белом, появится транс-плоскость.

Арис сидел рядом с Томасом и вдруг заговорил, впервые с тех пор, как... собственно, Томас уже и забыл, как звучит голос их нового товарища.

— Ты подумал, что у тебя непорядок с мозгами, правда? Ну, когда впервые услышал её голос у себя в голове?

Томас молча смотрел на него. По неизвестной причине ему до нынешнего момента не хотелось разговаривать с этим парнем. Но внезапно вся его неприязнь испарилась. Ну в самом деле, Арис же не виноват в исчезновении Терезы!

— Угу. И в первый раз, и потом. А когда это прошло, я стал волноваться, как бы другие не приняли меня за сумасшедшего. Так что мы долго хранили в тайне, что разговариваем друг с другом.

— И я тоже, как ни странно, — признался Арис. Он сидел с глубоко задумчивым видом, уставившись в пол. — Несколько дней я был в коме, а когда очнулся, то заговорил с Рейчел, и мне это казалось самой естественной вещью в мире. Если бы она отказалась от такого способа общения и не стала отвечать, я, наверно, просто разучился бы это делать. Другие девочки в группе ненавидели меня до того, что кое-кто даже хотел убить. И только Рейчел...

Он затих, а когда собрался заговорить снова, Минхо уже был на ногах и обращался ко всем. Томас был рад, что не придётся выслушивать дальнейшее искажённое, как в кривом зеркале, отражение собственной истории. Она возвращала его мысли к Терезе, и боль возобновлялась. Он не хотел больше думать об утраченной подруге. Теперь главным пунктом повестки дня было выживание.

— Осталось три минуты, — объявил Минхо. Он был серьёзен — нечастое явление. — Все уверены, что хотят идти?

Томас кивнул, заметив, что остальные сделали то же самое.

— Может, за ночь кто-нибудь передумал? — продолжал Минхо. — Говорите сейчас или никогда. Как только мы двинемся... куда бы мы ни двинулись... если какой-нибудь шенк решит, что хочет к мамочке и повернёт назад, гарантирую, что обратно ему придётся тащиться со сломанным носом и своими драгоценными яйцами, раздавленными всмятку.

Со стороны Ньюта раздалось громкое мычание. Томас взглянул на бывшего Бегуна. Тот сидел, закрыв лицо ладонями, и стенал.

— Ньют, у тебя проблемы? — спросил Минхо непривычно жёстким тоном. Томас в остолбенении ждал реакции Ньюта.

Тот, казалось, тоже удивился.

— Э-э... Да нет. Просто восхищаюсь твоими потрясающими лидерскими способностями.

Минхо оттянул майку с шеи и наклонился так, чтобы всем было видно:

— Что здесь написано, дубина?

Ньют растерянно глянул направо-налево и покраснел.

— Мы знаем, что ты босс, Минхо. Расслабься.

— Нет, это ты расслабься! — ткнул Минхо пальцем в бывшего лидера. — У нас нет времени на выяснение отношений и всякий такой плюк. Так что заткни поддувало, понял?

Томас надеялся, что суровая отповедь Минхо — лишь игра, призванная упрочить его роль как лидера, и что Ньют ему подыграл. Но надо признать, даже если Минхо и лицедействовал, то это у него получилось просто здорово.

— Шесть часов! — крикнул кто-то из приютелей.

И словно услышав это восклицание, невидимый щит затуманился, пошёл белыми рваными пятнами и через мгновение пропал. Томас сразу увидел изменение, произошедшее с дальней стеной: часть её превратилась в серую, мерцающую плоскость со скользящими по её поверхности зловещими тенями.