Сквозь Топку - [14]

Сон, не прибавляющий сил. Туалет. Вода. Тягостная дорога обратно к койке. Снова сон без сновидений. И так без конца, замкнутый круг, прерываемый только думами о Терезе, о её безжалостных, грубых словах — и тогда мысль о смерти не казалась такой уж страшной. После того, как умер Чак, Тереза была единственным, что привязывало его к жизни, что давало силы и надежду. Теперь ничего этого не было. И голод. Так прошли три долгих-долгих дня. Голод. Страдание.

Он перестал смотреть на часы — время почти остановилось, и проклятый циферблат только напоминал, как давно он последний раз ел. По его прикидкам, была вторая половина третьего дня, когда из общей столовой раздался зудящий, настойчивый звук.

Он уставился на дверь, ведущую туда, понимая, что надо бы подняться и сходить узнать, в чём дело. Но его сознание замутилось, мир вокруг затуманился...

Может, никакого звука и не было, пригрезился. Но он явственно слышал его!

Приказал себе подняться.

Но вместо этого уснул.

— Томас!

Голос принадлежал Минхо. Слабый, но чуть сильнее, чем когда он слышал его в последний раз.

— Томас. Чувак, проснись.

Томас открыл глаза, поразившись, что ещё жив, что не умер во сне. Первую секунду в глазах стояла пелена, а когда зрение сфокусировалось, он не поверил тому, что увидел. В нескольких дюймах от его лица находилось нечто круглое, красное, с зеленоватыми крапинками, рассыпанными по глянцевитой поверхности. Нет, он, наверно, всё же умер и попал на небо.

Яблоко.

— Где ты... — Закончить предложение он даже и не пытался — эти два слова высосали из него все силы.

— Ешь. — Вслед за приказом раздался смачный хруст с прихлюпом.

Томас поднял глаза: его друг грыз другое яблоко. Тогда, собрав остатки сил, чудом сохранившиеся где-то на потаённых складах организма, он приподнялся на локте и схватил лежащий на его постели фрукт. Поднёс ко рту и откусил крохотный кусочек. Рот наполнился не просто соком — он наполнился блаженством.

Со стоном он набросился на яблоко и сожрал его, не оставив даже огрызка, прежде, чем Минхо расправился со своим, хотя и начал есть раньше Томаса.

— Ты бы того, сбавил обороты! — сказал Минхо. — Будешь так лопать — тут же сблюёшь всё на фиг. Вот тебе ещё одно — и постарайся помедленнее.

Он протянул Томасу второе яблоко. Тот взял его, даже не сказав спасибо, и отгрыз здоровенный кусок. Потом как следует прожевал, проглотил и только тогда укусил ещё раз. Он почти физически ощутил, как в тело вливается тонкая струйка энергии.

— Ох, как классно, — промямлил он. — Просто хрень, как классно!

— Вот не удаются тебе приютельские словечки, — заметил Минхо, откусывая от своего яблока. — Всё равно выглядишь идиотом.

Томас пропустил комплимент мимо ушей.

— Откуда они взялись?

Минхо помычал, прожёвывая.

— Нашёл в общей столовой. Там теперь вообще много чего... интересного. Шенки утверждают, что заглядывали туда пятью минутами раньше и ничего этого не было. Ну и фиг с ним, мне фиолетово.

Томас свесил ноги с койки.

— А что такое это самое «интересное»?

Минхо грызнул яблоко, потом мотнул головой в сторону двери:

— Пойди сам посмотри.

Томас закатил глаза и медленно поднялся. Он всё ещё был слаб — как будто из него высосали внутренности, остался только мешок с костями, непонятно каким чудом держащийся в вертикальном положении. Впрочем, по сравнению с его последним, долгим и изматывающим, походом в туалет сил явно прибавилось.

Обретя устойчивость, он направился к двери в столовую. Ещё три дня назад в комнате было полно покойников, теперь же посреди неё возвышалась огромная груда продуктов, сваленных как попало — фрукты, овощи, какие-то упаковки — и сновали приютели, выхватывая из груды то одно, то другое.

Но его внимание было привлечено куда более странным зрелищем. Пришлось даже опереться о стенку рукой.

У дальней стены, напротив двери в маленькую спальню, стоял большой деревянный письменный стол.

За столом, водрузив на столешницу скрещенные в лодыжках ноги, сидел тощий человек в белом костюме и читал книгу.

ГЛАВА 10

Томас целую минуту молча пялился на незнакомца. Тот выглядел так обыденно, точно всю жизнь только тем и занимался, что каждый день сидел в этом странном помещении и читал. Редкие чёрные волосы зачёсаны на бледное плешивое темя, кривоватый длинный нос, карие глазки, быстро бегающие по строкам... Невозможно было сказать, спокоен он или нервничает; скорее всего, и то, и другое одновременно.

А ещё этот дурацкий белый прикид. Брюки, рубашка, пиджак, даже галстук. Даже носки и туфли. Всё белое.

Что за?..

Томас перевёл взгляд на приютелей, уплетающих фрукты и что-то из пакетика, похожее на смесь орехов и семечек. Те, казалось, не замечали человека за столом.

— Что это за тип? — спросил Томас.

Один из ребят поднял голову и на секунду прекратил жевать, потом кинул всё, что у него было на ладони, в рот и проглотил.

— Из него слова не вытянешь. Сказал только, что нам надо ждать, пока он не закончит. — Парень пожал плечами, мол, подумаешь, невидаль, и принялся чистить апельсин.

Томас снова уставился на чужака. Так и сидит, читает. С шелестом перевернул страницу и вновь зашарил глазами по строчкам...