Сквозь тернии в капкан - [44]

Готова поклясться, от ярости он побелел еще больше, хотя и до этого был белее некуда.

— Кажется, я объяснил недостаточно ясно: в этот раз твой папочка тебя не спасет. И твой знаменитый дружок тоже, раз на то пошло, так что можешь засунуть свои угрозы подальше. Лучше наслаждайся последними счастливыми минутами своей жизни, сука!

— Мой знаменитый дружок знает, где меня искать. И найдет, рано или поздно. Для меня, конечно, лучше, если это случиться рано, а вот для тебя исход один: он порежет тебя на ремни и скормит бродячим псам, это я тебе обещаю. Разница в том, увижу ли я эту славную картину своими глазами, или же нет. И кем бы ты там ни был, и чем бы тебе не насолил мой отец, тебе конец, так что наслаждайся ты своими последними часами.

— Ты… — Змей медленно двинулся ко мне. Кажется, он готовился ко второй пощечине, но я ему такой возможности не дала:

— К тому же, судя по твоим туманным и неуверенным угрозам, ты здесь ничего не решаешь. Решает кто-то другой, ты лишь жалкая пешка. Так что, вполне возможно, твои пустые угрозы таковыми и останутся.

— Увидим, — пообещал Змей и наконец то удалился. Судя по его физиономии, для этого он собрал всю свою силу воли и выдержку в кулак. Это было достойно уважения, из себя я вывела его, не жалея на это сил.

— Какие нынче несдержанные юноши, так и норовят поднять руку на хрупких сударынь, — прокомментировала я его уход, красочно закатив глаза. И хоть длинноносый Борис Иванович так же походил на юношу, как и я на клоунессу цирка дю Солей, лесть еще никому не вредила.

— Язык мой – враг мой, — пробормотал толстяк, помогая мне поднять кушетку. На меня он смотрел с заметным сочувствием, что мне пришлось по душе.

На самом деле, с толстым я была в корне не согласна, но решила умолчать. Язык мой – враг мой? Это если только ты настолько туп, что не можешь за ним уследить. Лично я была склонна верить тому, кто сказал, что язык был дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли… И преследовать свои цели, это я бы добавила от себя. Вот и сейчас: сердобольному на вид толстяку явно не понравилось рукоприкладство, выведенный из себя босс в лице Змея предстал не в лучшем для себя свете. К тому же, его слова мне тоже показались любопытными.

— Я так понимаю, от наручников ты меня избавить не хочешь?

— Что-то не особо, но мне придется.

— Не парься, — я быстро освободила руку, как могла ее размяла и запрыгнула на свою лежанку.

— Как я вижу, тебе уже лучше? — кое-как справившись с удивлением, поинтересовался пончик, по всей видимости решив не заострять внимание на наручниках.

— Я бы так не сказала. Определенно не самый мой хороший день… Тебя как кстати, по имени-отчеству?

— Можно просто Рома.

— Рома, значит… — протянула я, — Парень по имени Роман просто не может быть плохим человеком, это тебе не Борис… Тебе повезло, друг, Романы – моя слабость. И я даже согласна тебе помочь.

— Помочь мне? — усмехнулся толстый, — Это интересно как?

— Скажем так: у нас будет взаимопомощь. Ты ответишь на пару моих вопросов, а взамен я добровольно пойду… куда мне там надо идти? Наверх? В общем, ты меня понял: я не стану пинать тебя в пах, тыкать локтями в лицо, а тихо мирно пойду рядом. И все будут довольны: ты выслужился перед хозяевами, как верный пес, а я получила свои ответы. Никто не узнает о нашем маленьком договоре, зато все будут счастливы. Обоюдная выгода налицо.

— И вовсе они мне не хозяева, — буркнул парень.

— Звучит как согласие?

— Ты точно ничего не выкинешь?

— Слово скаута! — с энтузиазмом заверила я.

Он раздумывал не больше минуты. Направление его мыслей отчетливо читалось на его щекастой физиономии: проблем я могу доставить немало, а этих самых проблем ему не хотелось. Он производил впечатление парня, для которого любое лишнее движение в тягость.

— Хорошо, только у нас осталось мало времени. К тому же, тебе еще надо переодеться, — он кивнул на объемный пакет, что он принес ранее, а я, ворона, проглядела, — И можно я первый задам вопрос?

— Валяй, — улыбнулась я.

— Наручники для тебя не проблема, так почему ты не бежала?

— Потому что, Биг Ланч, я бы не смогла поболтать с тобой по душам, а я это дело жутко люблю. Это одна из причин.

— А другая?

— А другая: я подозреваю, что ты слопал пару человек и не подавился, а у меня как раз есть на примете пара неприятных личностей, от которых я бы хотела избавиться… — видя, как толстяк Роман закатил глаза, я надулась, — Тебе что, сложно? В конце концов, двумя больше, двумя меньше…

— Я серьезно, не валяй дурака!

— Если серьезно - это уже второй вопрос, а мы так не договаривались… Лучше дай мне воды, а то не протяну больше и минуты, честное пионерское!

Он протянул мне все тот же стакан, но я быстро остановила его жестом:

— Эй, неееет! Откуда мне знать, что там не подмешана какая-нибудь дрянь? — с подозрением я уставилась на стакан: мне даже почудился какой-то мутный осадок. Они ее что, прямо из под крана налили? Гадость…

— Ну… — пончик на секунду задумался, потом нерешительно улыбнулся, — Хочешь, я сделаю глоток?

— Хочу!

— Ну, хорошо… — он поднес стакан к своей широкой физиономии, но я быстро подскочила к нему и выдернула из рук: не хватало еще пить после незнакомца. Я, конечно, не брезгливая… хотя о чем я? Пить после подозрительного толстяка – себя не любить. Мало ли, чем он там болен! В секунду осушив стакан, я вернула его Роману и развалилась на кушетке, ощущая практически блаженство. О том, что вода предположительно неизвестного происхождения, напрочь забыла.