Сквозь стены - [39]

Пока он размышлял, девушка села рядом с ним. Он замер в нерешительности. Ему не настолько нравились женщины, чтобы получать удовольствие от ее близости или разговоров с ней. Поэтому он отвернулся и собрался спросить что-то у Минервы, но та о чем-то горячо спорила с Флитвиком. Вероятно, о его племяннике.

А новенькой не терпелось представиться.

– Вы Северус Снейп? – спросила она.

Он застонал и повернулся к ней.

– Да, это я, – холодно ответил он. Его тон не предполагал ответный энтузиазм.

– Я знала вашего брата, – дружелюбно сказала она. – Он учился на четвертом курсе, когда я поступила на первый. Я была в Равенкло, как и он.

Северус внезапно оживился. Он наконец-то сможет узнать что-то об отце мальчика и о своем брате. Он попытался изобразить на лице улыбку.

– Неужели? – спросил он, стараясь, чтобы это прозвучало не слишком невежливо.

– Да. И я так счастлива, что Аркус стал Министром! Вы, конечно же, знаете, что он и ваш брат были лучшими друзьями, – Северус ничего не ответил, лишь кивнул. – Хотя потом Квайетус стал проводить больше времени со старым Поттером, и их дружба ослабла…

– Что? – потрясенно спросил Северус. Он правильно расслышал? Его брат и Поттер?

Его коллега рассмеялась:

– О, я вижу, вы до сих пор не разделяете его предпочтений. Очевидно, вы совсем не изменились.

Северус быстро заставил себя успокоиться. Настало время использовать свои навыки шпиона. Он придал лицу нейтральное выражение:

– Нет. Этим летом со мной произошел инцидент с заклятьем забвения и у меня до сих пор возникают проблемы с припоминанием некоторых людей и событий, – и добавил, как бы между прочим, – Поттеров, например.

– Я понимаю, – серьезно ответила женщина. – Значит, вы не помните отношения вашего брата и Поттеров.

– Да, – так же серьезно ответил он.

Глубоко внутри ему было любопытно – знал ли мальчик об этих отношениях и решил не говорить ему, или был так же неосведомлен, как и сам Северус. Тем временем, женщина рассказывала:

– Это было вроде секрета в общежитии Равенкло, что ваш брат не любит бывать дома. Как я слышала, он никогда не ездил домой, только на летние каникулы. После его четвертого курса Дамблдор велел ему заниматься Защитой дополнительно, под руководством Гарольда Поттера. Вы знаете, что эта должность уже была проклята, когда мы учились, поэтому у нас вместо учителей были некомпетентные идиоты, – оба улыбнулись, – поэтому ваш брат дополнительно занимался вместе со стариком… Я уверена, что это Гарольд Поттер проклял эту должность.

Северус удивился:

– Если вы знаете, что это место проклято, то почему согласились занять его?

Женщина пожала плечами:

– Я предупредила, что буду преподавать здесь только один год – столько в среднем продержался каждый предыдущий профессор и, надеюсь, выживу.

Она добавила тихонько:

– И еще я надеюсь тем временем найти контрзаклятье.

Они не закончили разговор, потому что Дамблдор начал планерку и три долгих часа они разбирали расписания, классы, студентов и учебники. После этого Северус не мог думать ни о чем кроме теплого душа и хорошей книги, которую можно почитать в тишине. Он покинул учительскую и вернулся к себе.

***

Мудрейх приговорил Люциуса Малфоя к лишению магии и пожизненному заключению в тюрьме Либерти, к глубочайшему облегчению Гарри. И ему не пришлось присутствовать на долгих заседаниях, давая показания и подтверждая вину этого ублюдка в убийстве Арабеллы Фигг. Тем не менее, за «быстроту и сообразительность», как сказал Патил, его рекомендовали к присвоению Ордена Мерлина второй степени, за спасение жалкой жизни предыдущего министра. Гарри показал это письмо Северусу – не зная, будет ли тот недоволен или горд за него.

И, конечно, Северус не сделал ни того, ни другого. Он казался совершенно незаинтересованным и небрежно махнул рукой:

– Эти награды – полная ерунда. Ты можешь прекрасно обойтись и без них… – и Гарри не мог не вспомнить вечер, когда они с Гермионой освободили Сириуса и Снейп, в гневе, что он упустил свою награду, разорялся на все больничное крыло.

– Ты лучше тщательнее нарезай эту мандрагору, чем концентрируйся на таких бессмысленных вещах… – гневно фыркнул мужчина и Гарри улыбнулся, опустив голову.

Их отношения стали нормальными, похожими на семейные, хотя близость, к которой привык Гарри, не вернулась. Они играли в шахматы, варили зелья и ходили вместе в Хогсмид, но не разговаривали по-настоящему, и Гарри не знал, что думать.

Иногда он заставал Северуса за разговором с новенькой учительницей и не мог понять причины. Она ему нравилась? Вроде бы нет, но Гарри никогда не видел Северуса увлеченным кем-то и не мог быть уверен. Однажды ему показалось, что он уловил имя «Поттер» в их разговорах и имя его отца. Он ощутил тяжесть в животе: если Северус узнает о прошлом, он обнаружит правду, рано или поздно. И Гарри был уверен, что это будет, вероятно, «рано».

Он не понимал, как Северусу удается не замечать его повторяющихся видений, потому что, хотя он и старался терпеть в тишине, знал, что иногда довольно громко вскрикивает, но мужчина ни разу не проснулся. А сон у Северуса был очень легким. Это было загадкой.