Сквозь пламя сражений - [11]

Вскочил боец и побежал кратчайшим путем, но сразу же был сражен снайпером в двадцати метрах от нашей опушки. Такая же участь постигла второго и третьего посыльных, хотя передвигались они по-пластунски и короткими перебежками. Ребята были убиты, не достигнув ручья. Посмотрел ротный на меня, и я понял – моя очередь. Снял с себя шинель, ботинки, автомат и передал телефонисту, а комсомольский билет и солдатскую книжку – командиру. В одном обмундировании и босой пошел на то же место ручья, где прыгал через него. Земля и вода были очень холодными, но я лег в ручей и пополз на спине.

Фашистский снайпер молчал – не видел меня. Очень осторожно нащупал ногой твердый грунт и уперся в него, с силой оттолкнулся и рванулся к роще. Бежал, не то слово – летел к ней и в уме просчитывал, что делает снайпер – меняет изготовку, положение тела, положение винтовки, ловит меня в окуляр прицела, прицеливается, нажимает спусковой… и я камнем падаю на землю. Тут же перепонку уха рвет резкий, оглушительный хлопок снайперской пули. Упал в мелкую воронку, затаился.

Наши бойцы подумали, что я убит. Противник, видимо, тоже. Я притворился мертвым, но незаметно, медленно подтянул ногу к подбородку коленом, ступней уперся в край воронки и метнулся к заветной цели… Запоздало хлестнула пуля снайпера мимо, опять повезло, и вскоре, грязный и мокрый, запыхавшийся , я докладывал старшему командиру переданное ему распоряжение. Приказ был выполнен. С того дня меня стали называть четвертым, и это вызывало чувство гордости.

– Николай Агафонович, получается, что в той радиопередаче речь шла о ваших действиях?

– Я в этом не сомневаюсь, ведь в рассказе фронтовика звучали слова «Кубань, станица Крымская», «29 апреля 1943 года, оборона по железнодорожному полотну», «прогалина между двумя рощами и ручей посредине», «трое убитых вражеским снайпером бойцов и четвертый инициативный солдат, сделавший дело и оставшийся живым». Я искренне благодарен тому фронтовику за то, что он озвучил, в общем-то, мой боевой эпизод. Догадываюсь, что он тогда был связистом. А вот имя и фамилию не припомню. Постараюсь найти его с помощью телепередачи «Жди меня» и приглашу в гости. Ведь он – мой однополчанин.

Такой вот неожиданный поворот событий. Еще одна дата, 26 мая 1943 года, запечатлелась в памяти Шустикова. В ожесточенных, кровопролитных боях по направлению к Новороссийску он был тяжело ранен. После лечения в госпитале в Ереване его зачислили в 21-й отдельный учебный танковый полк. Краткосрочные курсы, и Николай из пехотинца превратился в механика-водителя танка Т-34. Освобождал родную землю, страны Восточной Европы.

По боевым наградам не сложно оценить ратную доблесть Шустикова и узнать названия стран, жители которых цветами встречали освободителей. Николай Агафонович награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны первой степени, медалями «За взятие Вены», «За взятие Будапешта», «За Победу над Германией» – всего их с юбилейными более двадцати.

В послевоенное время Н. Шустиков закончил училище связи в Киеве и долгие годы (трудовой стаж – 56 лет) проработал на Керченской паромной переправе и в таможне. Вместе с женой Мартой Михайловной вырастили и воспитали сына Игоря и дочь Ирину, подаривших им четырех внуков и двух внучек. И уже третье поколение (правнуки) радуется солнцу и чистому небу, родной земле, за которую отважно сражался прадед Николай. Более полувека его судьба связана с Керчью, где много друзей-фронтовиков.

НА МОСКОВСКИХ РУБЕЖАХ

Ветерана войны Николая Петровича Лебедева, несмотря на солидный возраст под девяносто лет, отличало чувство ответственности и оптимизм. Долгие годы он успешно исполнял обязанности секретаря городского совета ветеранов войны и участников боевых действий. Вел материалы делопроизводства, протоколы заседаний президиума и бюро, переписку с ветеранскими и другими организациями. В частности, с руководством международного союза участников войны. Выкраивал время и для встреч с молодежью, учащимися школ, профтехучилищ Рассказывал о суровом героическом времени, о боевых товарищах, о верности присяге. Ветерану есть о чем вспомнить

Накануне войны Николай окончил Свердловский педагогический институт, собирался работать в школе. Но уже в июле был призван в армию.

–В октябре-ноябре сорок первого смертельная угроза нависла над Москвой, – вспоминает Николай Петрович. – Фашисты захватили Волоколамск, Наро-Фоминск, Клин и готовились к решительному штурму. Нас, курсантов Муромского радиотехнического училища, выстроили на плацу и объявили, что в связи с тяжелой обстановкой на фронте выпуск будет ускоренный. Вскоре я в звании сержанта стал радистом второго батальона 28-й отдельной курсантской бригады. В середине ноября бригада заняла свой сектор обороны под Москвой. Окопались в готовности стоять насмерть. Мне и моему напарнику Ашоту Аганесяну, бывшему студенту Ереванского пединститута, было приказано осуществлять связь подразделений со штабом батальона.

До декабря, отражая атаки противника, мы держали оборону. Но по разговорам, настроению штабистов несложно было понять: намечается контрнаступление. Прибыли долгожданные сибирские дивизии, новые танковые соединения, артиллерия и неведомое тогда грозное оружие– «катюша».