Сквозь мутное время. Русский взгляд на необходимость сопротивления духу века сего (сборник) - [51]

Вот отдали детей в семью, а их там забивают. И это не первый забитый ребенок. Это позор страны. Это позор страны – 60 тысяч проданных за рубеж, так называемых усыновленных детей.

Надо пропагандировать усыновление в самой России. Должны быть богатые семьи в России, они должны усыновлять.

Есть семьи бедные, где и так было четверо-пятеро детей, и к этим детям бедные люди еще берут детей из детского дома.

Вот тут была кампания против Церкви, про приюты монастырские, что якобы там девочек обижают. Я вообще считаю, что это спланированная, организованная кампания.

На этом деле посредники зарабатывают огромные деньги. Поэтому и считаю, что кампания против православных приютов была организована, в частности, этой мафией, которая хочет держать под своим контролем детские дома, из которых продают детей.

Надо дать Церкви возможность заниматься воспитанием детей. Потому что именно церковная инициатива, религиозная инициатива по воспитанию детей является препятствием на пути торговли детьми.

Не хочу сказать ничего плохого про американскую социальную систему. За этим там следит огромное количество людей, причем верующих людей. В Америке церкви играют огромную роль в контроле над этой системой.

Вот и в России нужно пустить сюда Церковь. У нас есть также протестантские церкви, которые занимаются реабилитацией наркоманов.

Пустите протестантов, православных в эту систему. Но не пускают же никого в России!

Зато на олимпиаде у нас в «Русском доме», в Ванкувере, говорят, черная икра тоннами… и водка лилась из каких-то шлангов…

Вот хорошо бы туда портреты детей наших беспризорных отправить и цифры проданных за границу – для презентации мощи и величия олигархической страны.

Что говорить… Американская система хороша, но надо изменить ситуацию так, чтобы дети оставались в России.

Почему нами правит надежда?

Социальное государство – это не способ заботы о слабых, не надо его путать с социалистическим государством. Государство – это вообще не способ заботы о слабых.

Государство – это способ выжимания из слабых последней капли жизни и последней капли пота. Слабый в диалоге с государством неизбежно приносит ему в жертву свою собственную жизнь.

Не важно, какое государство – демократическое или тоталитарное. Природа государства всегда одна и та же – это всегда Левиафан, который всегда пожирает человека. И нет другого отношения государства к человеку.

Просто это пожирание может быть с улыбкой на устах и со всякими ласковыми словами. В публичном пространстве будут перемалывать и пережевывать твою жизнь и твои кости, получая с тебя твою жизненную энергию.

Либо это будет с таким кровожадным урчанием волка-людоеда, который сразу в тебя вцепляется и рвет тебя на части.

Неизвестно еще, что лучше – длинное, мучительное пережевывание тебя или быстрое разрывание на части.

Социальное государство является, например, основной идеологией ФРГ. Это некий консорциум людей, которые участвуют в общих, коллективных ситуациях развития.

Они попытались совместить социальное государство с идеей демократии, либерального государства, свободы. В чем-то это получилось, конечно.

В чем-то идея социального государства успешна. Смешно это отрицать. Германия поднялась из небытия не только на американских кредитах, но и за счет трудолюбия немецкого народа, его дисциплины, его способности к общему делу – это тоже важный момент для реализации идеи социального государства.

Когда ты успешен, а кто-то неуспешен и ты не несешь за него никакой ответственности или несешь такую ответственность, когда тебя заставляют отдавать ему часть денег, это не социальное государство.

Социальное государство – это одновременно создание общей идеологии, общего мировоззрения, общего дела.

Социальное государство, идея социального государства требует постоянного маневрирования, потому что постоянно меняются границы того общества, которое ты призываешь к коллективному общему действию, в котором ты предлагаешь каждому взять на себя какую-то роль.

И эта роль должна быть социально полезной. Она должна быть направлена на общее развитие. И не важно, к какой партии ты принадлежишь.

Идея социального государства, которая, кстати, прописана в нашей Конституции, была бы для России правильной и спасительной.

Но проблема в том, что мы не можем пока описать рамки, границы того общего целого, чем для нас является Россия.

Мы постоянно сомневаемся. Точнее, наши элиты, которые берут на себя право за нас решать, кем мы являемся, что мы за народ.

Например, принадлежат ли таджики и узбеки к нашему народу. Вчера принадлежали, а сегодня уже нет. Кто это решил? Ну, кто-то решил – Бурбулис решил с Ельциным, Гайдаром и Козыревым в Беловежской Пуще. Грузины вчера принадлежали, сегодня – не принадлежат. Почему? Как? Где?

Нет, давайте уже определимся, кто принадлежит. И это не только гражданство, хотя гражданство является важным фактором.

Идея социального государства, ее воплощение в России должно начинаться с вопроса: чем мы являемся? Кто является участником этого социального государства, государства общего дела?

Я выступаю в данном случае за идею открытости и свободы. Россия должна быть открытой Евразией. Наши творческие силы, творческие ресурсы находятся в Евразии.